Гелиос. Жизнь после нас - [97]

Нет смысла доказывать обратное – человек не приспособлен к жизни в космосе.

Слишком уж чужеродна для него эта среда. У неподготовленных к длительным полетам лиц, как правило, в первые же часы пребывания в невесомости возникает дезориентация в пространстве, сопровождающаяся нарушением двигательной координации, угнетением психоэмоционального состояния, стойким чувством тревоги и опасности.

Не каждому дана выносливость и физические данные, чтобы адаптироваться к продолжительному пребыванию в замкнутом пространстве. Мало кто способен оставаться один на один с бескрайней пугающей пустотой непостижимого открытого космоса.

Это хуже, чем морская качка или фобия подводного плавания на субмарине. Все куда сложнее и серьезнее. Отсутствие гравитации, повышенная радиация, сублимированная и синтетическая пища, невозможность пополнить запас кислорода извне – эти факторы можно перечислять долго.

Конечно же, нельзя игнорировать и тот факт, что обеспечение жизнедеятельности группы людей в космосе обходится слишком дорого с экономической точки зрения.

Самсон Доминик Файервуд размышлял обо всем этом, рассматривая в боковой иллюминатор тысячи мерцающих огоньков. Звездная панорама из космоса выглядела совершенно иначе, чем преломляемая плотной атмосферой с поверхности Гелиоса.

Здесь отблеск каждой отдельной звезды имел собственный характерный цвет, от медно-персикового до золотисто-березового.

Генерал вспоминал долгие медленно текущие годы, проведенные за углепластиковой обшивкой Эспайера – этой чертовой «железной тюрьмы», чуть не ставшей могилой для всего экипажа. В глубине души он ненавидел станцию настолько же, насколько и любил.

Перспектива снова «переселиться в космос» и жить внутри четырех стен удручала и демотивировала. Перед глазами сразу всплыли образы клеток с замерзшими животными и рептилиями, которых не успели спасти из зоопарка ЮКЛ. Людей в некотором смысле ожидала та же участь, только в более замедленной прокрутке.

Увы, другого выбора у колонии не было.

Противник оказался куда могущественнее силы, опыта, возможностей, знаний и технических достижений человека, накопленных за 22 века осмысленной задокументированной истории.

Эволюция хрупка и конечна. Как и наша уверенность в своих силах.

Еще «вчера» люди были полны сил, энергии и надежды, а сегодня все человечество оказалась морально раздавленным и уничтоженным.

Корабль сильно тряхнуло.

Откуда-то сзади послышался плач младенца.

Все двенадцать рядов сидений в просторном грузовом салоне были заполнены людьми. В основном это была привилегированная элита из Never Utopia. Офицеры высоких чинов, представители административного аппарата, их жены и дети.

Красная аварийная лампа недружелюбно напомнила о себе прерывистым морганием, и в динамике зазвучал уверенный голос командира судна:

– Говорит командир корабля. Вниманию пассажиров! Мы готовы к посадке. Пожалуйста, убедитесь, что ваши привязные ремни застегнуты, что ручная кладь закреплена или убрана в багажные полки. Дети и дройды должны оставаться под присмотром взрослых до момента, как погаснет сигнальный свет. Спасибо за внимание. Экипажу занять свои места.

Просторный медицинский шаттл приступил к торможению и начал маневр разворота для стыковки с надувными обитаемыми цилиндрическими модулями, размещенными друг за другом у холмистого подножия на поверхности Фердинанта. Всего пять жилых помещений, вспомогательная капсула, целиком вырезанный с Эспайера аппаратный блок, стойка с солнечными батареями и полностью прозрачная лаборатория для работы ученых – все это было здесь в одном месте.

Рядом с «лагерем» в режиме охранения вертели камерами три джетпак-дрона WG-800 с управляемыми ракетами. Их починили и привезли сюда с поверхности замерзшего моря Морта-Сагара сразу после того, как ударная группа «Адмирала Фемистокла» в связи с гибелью Аарона Виллера была официально упразднена.

В сравнении с Франциском, вторым естественным спутником Гелиоса, Фердинант превосходил «собрата» по массе примерно на треть, и его поверхность не была столь изрыта кратерами и расщелинами. Как следствие, он лучше подходил для заселения и обживания.

Экспериментальные обитаемые модули были оснащены иллюминаторами, могли существовать автономно и, благодаря архитектурной особенности внешних разъемов, легко поддавались буксировке.

Изначально предполагалось, что сразу после старта, Astral Asylum подберет эти модули и будет их тащить за собой, увеличив таким образом максимально возможное количество спасенных членов колонии за счет внешних обитаемых ресурсов.

Шаттл с первой партией эвакуированных с ИВК колонистов приземлился здесь около девяти часов назад. Процедура стыковки и выгрузки людей прошла без форс-мажоров. Инопланетяне не вмешивались, хотя, безусловно, могли бы.

Три жилых модуля уже были заполнены под завязку. И у Файервуда начались опасения, что второму шаттлу придется частично вернуть несколько семей назад. Тех, кому не достанется места.

Генерал посмотрел на лица, полные надежды и веры в спасение, и не решился озвучить этот факт. Хотя это было бы честно.

Каждый модуль был рассчитан не более чем на 18–20 человек. Спальные вертикальные «мешки» были оборудованы преимущественно вдоль стен. На всю группу была предусмотрена беговая дорожка и тренажер для физических упражнений, одна душевая кабина, вакуумный туалет и общая комната отдыха.