Гелиос. Жизнь после нас - [30]

– Слышь, друже, полегче!

Азиат не по-доброму рассмеялся и выбежал вон. Хозяин пришел в себя и обратил внимание, наконец, на аборигенов:

– Парни, что вы хотели?

Несколько секунд Илиокрийцы стояли неподвижно. Затем тот, что самый худой, не говоря ни слова, выудил спереди из набедренной повязки сложенную белую бумажку и вручил ее торговцу.

– Эй, ты ее откуда там достал? Хоть не из причиндал своих?

Развернув спрессованную втрое записку, толстяк прочитал написанный от руки на английском языке текст: «Бета-Лактам № 10».

Дешевые, но сильнодействующие высокоэффективные антибиотики пенициллиновой группы, выпускавшиеся ИВК в форме пахучих полосок-блокаторов на воротники верхней одежды, аэрозоля для помещений и упаковок для приема внутрь по 10 таблеток в каждой.

– Ага, – хозяин лавки сразу уловил подоплеку дальнейшего диалога. – Заболел кто?

– Лекарства! – с едва понятным акцентом произнес худой, потом снова вытащил из-за пояса еще один сложенный уже в трубочку лист и протянул Толстяку.

– Земляк, у тебя там склад, что ли? – почесав шрам, торговец высыпал из листа на ладонь несколько переливающихся красивых полупрозрачных камней.

– По рукам! – не скрывая восторг, хозяин мигом потряс протянутую зеленую руку своей маслянистой пятерней. – Один момент!

Выдав пыльную завалявшуюся упаковку медикаментов, хозяин толчками живота выгнал аборигенов на улицу:

– Все парни, лавочка закрыта! С вами приятно иметь дело! Обязательно приходите еще!

Хусма Мастрина, худощавый долговязый Намгуми, откупорил упаковку «Бета-Лактам». Ровными неподвижными рядами «сидели» вдавленные в фольгированную пластину десять шаровидных таблеток со скошенными краями.

Он и его соратники по деревне, Вовет По и Тернак Чурвачи, были охотниками по духу и друзьями по жизни.

Отправиться в торговое селение их вынудила необходимость. Кинята Мастрина, жена Хусмы, подхватила от «залетных» рыбаков устойчивый к отварам воздушно-капельный вирус и слегла с тяжелой лихорадкой.

Знакомая семья свободноживущих колонистов из Уа-Сиаб-Сенним посоветовала Хусме раздобыть лекарство в Ос-Фау-И-Авука и написала название на бумаге.

Именно для этой задачи он пригласил в поход своих закадычных друзей из Хали-Акупса, чтобы совместными усилиями повысить шансы задуманного предприятия на успех. Для опытных Нойрами речного пояса тысячекилометровые сплавы по Муфула-Кумчиниа были привычными и посильными.

Но на этот раз, в условиях острой нехватки времени, предстояло совершить невозможное.

На пике волнения и тревоги, Хусма Мастрина был решителен как никогда:

– И-ик Тарак-си. Лан Па Ве-ес![20]

Нужно было торопиться. Предстоял опасный, изнурительный многодневный марш-бросок по реке до дому. Каждая минута промедления могла стоить Киняте жизни.

Хаос в яйце

01:21 UGT

Медицинский блок для высокопоставленных лиц при командном пункте ИВК в двухстах километрах к югу от месторождения гейзеров

4-е астрономические сутки после глобального сбоя в работе системы спутниковой связи

Голосовая команда запустила голографический видеоролик, снятый с камеры наружного наблюдения.

На широкоугольной панорамной картинке точечный объект, двигающийся на большой скорости прямо в центр ветрогенератора, за мгновение до удара был схвачен с догоняющего Авиона пучком рыболовной сети и подброшен вверх.

– Полный улет, отец! Можно я скачаю себе в профиль и ребятам скину через Экстранет в южный лагерь? – Сэм по-детски посмотрела в глаза седовласому статному мужчине с идеальной военной выправкой, стоявшему рядом с ее койкой-кроватью.

В окрашенной в белый цвет медицинской палате находились четверо: одетая в легкую сорочку полусидячая девушка, генерал Файервуд, главный военврач и роботизированный хирургический дройд-ассистент Garvey-009.

– Озвучьте результаты сканирования при поступлении пациента! – Самсон Доминик Файервуд не сводил глаз с девушки. Ни единый мускул на его лице не говорил ровным счетом ничего о его настроении. Злился он или нет – непонятно.

Человек он был холодный, расчетливый, умеющий подчинять других и отстаивать свой авторитет. Его ум был остр, а слово – крепким. Люди ему верили и шли за ним, сначала на Эспайере, а теперь и на Гелиосе.

– Легкое сотрясение мозга, – как по приказу рапортовал военврач, очень молодой, но юркий, на вид лет тридцати – тридцати пяти. – Перелом большеберцовой кости, повреждение пяточного сухожилия, разрыв икроножной мышцы, разрыв подколенной вены, разрыв сгибательных сухожилий…

– Достаточно! – низким басом сухо оборвал его генерал, а после, приподняв руку со сжатым массивным кулаком, словно разъяренный джинн, вырвавшийся из лампы, заполнил гневным криком весь кабинет:

– Долго мне еще мириться с твоими выходками?! Ты же меня перед всем личным составом позоришь!

Военврач побелел от страха, хотя он был ни в чем не виноват. Дройду было все равно.

– Отец, прости, я не специально, – Сэм потупила взгляд и сделала губы бантиком, как маленькая девочка, нарочно манипулируя родительской жалостью.

И да, это сработало.

Срабатывало раньше и будет срабатывать еще много раз. Такова человеческая природа. И неважно в какой звездной системе и в каком веке ты родился.