Гелиос. Жизнь после нас - [109]

– Вероятно, – спокойно ответила Элизабет. – С учетом последних событий я и не жду ничего другого.

– А вы можете этого не делать?

– Я не могу этого не сделать, Элли. Таковы «принципы». Только они и отличают взрослых от детей, людей от аборигенов.

Девочка насупилась и чуть слышно шмыгнула носом:

– Значит, пришло время прощаться?

– Ты очень смышленая! Обещай мне только одно.

– Да?

– Обещай, что вырастешь хорошим человеком.

– Думаю, это будет легко!

– Ну да, конечно, – улыбнулась Элизабет-старшая, холодно поцеловала девочку в щеку, подмигнула и вышла на поверхность.

Слезы сами собой ручейками заструились из глаз.

Разговор с юной копией себя заставил ее вспомнить о Сэм. Где она теперь? Сдержал ли Джон данное ей слово? Что в итоге стало с дочерью?

Покачиваясь от усталости, Элизабет рухнула на технический выступ и закрыла обеими ладонями лицо.

Сэм. Им так и не удалось пообщаться.

Столько лет они игнорировали и избегали друг друга, и столько усилий вложили, чтобы каждая смогла настоять на своей собственной правоте, что теперь проведенные последние несколько суток «вместе» и без вражды стали самыми дорогими и в тоже время последними воспоминаниями о семье, которую она безвозвратно и навсегда утратила на этой злой и беспощадной планете.

Могло ли все сложиться иначе?

Почему конфликт является сердцем нашей природы?

Сколько ошибок мы должны совершить, чтобы научиться мудрости?

Стерев влагу с покрасневшей щеки, Элизабет, словно по нажатию кнопки на пульте управления, вмиг стала собранной и решительной:

– Все готово?

Подлетевший со стороны ремонтного ангара Джазз заметил ее настроение сразу:

– Я наверно не ко времени?

– Все нормально, малыш. Скажешь что-нибудь хорошее?

– Со вчерашнего дня никаких изменений. После гибели Устройства Погоды материнский корабль пришельцев взлетел над вулканом и завис. Сегодня он начал медленное вращение. Спутники просчитали, что оно имеет характер ускорения.

– Значит, завтра все-таки бахнет, – как бы успокаивая саму себя процедила Элизабет сквозь зубы.

– Клипер считает, что вероятность этого….

– Отдай Клиперу команду на прогрев двигателей. Завтра у нас свое собственное задание со своей собственной вероятностью. Я попрошу тебя обрубить все внешние коммуникации, чтобы нам никто не мешал. Сделаешь это для меня?

– Уже выполнено, Элизабет.

Суровый обет

04:54 WT

Испытательный полигон Грумбридж

6-е астрономические сутки после загадочного небесного сияния над востоком Элигер-Сильварума (Судный День)

– Поторапливайся, Джазз! – Элизабет смахнула щеткой остатки снега с остекления кабины. Видимо, он подтаял рано утром и упал со стрелы нависшего над Клипером грузового крана.

Корабль маленькой Элли был полностью исправен, за исключением реактивных турбин, в которые попал снег, и вышедшего из строя антигравитационного модуля. Понадобилось совсем немного усилий, чтобы привести его в надлежащее функциональное состояние.

Погода на Грумбридже стояла солнечная и жизнерадостная. Звонкая капель весело сигнализировала о начале весны, если таковой можно было обозвать климатические изменения последних суток. Всюду красовались проталины, журчали ручьи. На всем острове в радиусе десятков километров не было ни единой души.

Элизабет сделала здесь запланированную посадку, чтобы подлатать техническое состояние корабля и переночевать.

Предстоял непростой, опасный, а может и вовсе роковой день. Предугадать, чем он закончится, виделось невозможным, и в этом было свое очарование. Подобные дни вызывали в Элизабет ощущение взлета и падения. Рождали дух приключенчества.

В конце концов, один такой день мог стать лучше и интереснее, чем годы или даже десятилетия однотипного унылого существования.

Джазз облетел кабину и, увернувшись от крупных падающих капель, завис рядом с девушкой:

– Клипер только что подтвердил, что все системы подготовлены к взлету, топливные баки заполнены, аккумуляторные батареи заряжены.

– Молодец. Запускай двигатели! Нам пора…

Нарастающий, усиливающийся гул реактивных турбин оживил пустующую взлетную площадку. Элизабет спрыгнула с носового выступа и, шустро преодолев всю длину корабля под крылом мимо шасси, юркнула в закрывающийся грузовой люк. Джазз кое-как поспешал за ней – еще бы мгновение – и он остался бы «за дверью».

Перепуганный розовоклювый пеликан в ужасе устремился прочь от поднимающейся в воздух громадины. Несмотря на относительную компактность челноков класса А, Клипер все-таки оставался внушительным и достаточно громоздким транспортным судном.

Стабилизатор компенсации гравитации при вертикальном подъеме выключился одновременно с выстрелом струй раскаленного газа из задних реактивных сопел.

С грохотом, не уступающим раскату штормового грома, Клипер, словно пуля, рванул на запад.

– Оптимизировать автопилот под поисково-спасательный режим, – рассматривая и вращая в руках детский шлем, произнесла сухо Элизабет.

Чуть треснувший, с надписью Эспайер, спереди которого была изображена белка. Или заяц. Неважно.

Это был ее пилотный шлем. Рисунок Элизабет нанесла самолично, еще будучи стажером в летной группе. Приятные воспоминания о межзвездной станции, на которой она родилась, о своем «доме» и мечте о том, как все могло сложиться иначе, – захлестнули воображение. Девушка вспомнила кислую протеиновую кашу, догонялки вдоль узких коридоров и прятки в вентиляционных шахтах, задиристых мальчишек из спортивной группы во главе с Аароном Виллером, тот радостный день, когда всему экипажу объявили об обнаруженной в зоне досягаемости и пригодной для колонизации планете.