Гегель за 90 минут - [2]

Трудно переоценить значение этого дневника как свидетельства фантастической эрудиции и вместе с тем неожиданной в столь молодом человеке педантичности.

Перелистывая массивные тома сочинений Гегеля, встречаешь столько ссылок и цитат, что труд но понять, как все это богатство мог вместить в себя ум одного человека. Если эти цитаты и содержат некоторые неточности, то это только лишний раз подтверждает, что Гегель был человеком поистине энциклопедического ума. Гегель всегда цитировал по памяти: он не любил отвлекаться от своих размышлений только для того, чтобы проверить верность цитаты по первоисточнику.

Кэрд, один из ранних биографов Гегеля, пишет, что отец философа «во всем любил порядок и был по натуре консерватором, как и подобало человеку его положения». По-видимому, этот типичный служащий провинциального казначейства не слишком интересовался своими детьми. В это время самым близким для Гегеля человеком была его сестра Христина. Гегель был старше сестры на три года. Лишившись матери, дети сильно привязались друг к другу. Эта необычайная душевная близость позволила Гегелю сформулировать очередной абстрактный принцип: любовь сестры к брату — вот высшая форма любви. Позже в качестве иллюстрации этого принципа он будет ссылаться на «Антигону» Софокла. Антигона предает земле тело своего брата, хотя и знает, что за это ей положена смерть. Выполнив свой долг перед братом, она покончила с собой. Результатом ее поступка становятся новые самоубийства и всеобщее отчаяние.

Как мы увидим чуть позже, гнетущая атмосфера этой греческой трагедии очень точно отражала сущность отношений между Гегелем и его сестрой.

Впечатлительная Христина смотрела на своего всеведущего брата, как на Бога. Любовь к нему приняла у нее форму болезненной привязанности, оказавшей впоследствии трагическое влияние на ее судьбу.

В 18 лет Гегель поступил на богословское отделение Тюбингенского университета. Хотя у него были все задатки первоклассного чиновника, родители хотели, чтобы он посвятил себя служению Богу. К тому времени интересы Гегеля уже выходили далеко за рамки богословия, однако по-настоящему интересоваться философией он стал только в университете. Благодаря этому интересу в Тюбингене Гегель сблизился с двумя выдающимися людьми того времени. Первым был Гельдерлин, страстный поклонник культуры Древней Греции, ставший впоследствии одним из величайших немецких поэтов. Вторым — Шеллинг, чья про никнутая романтическим духом натурфилософия предвосхитила романтизм XIX века, возникший в качестве протеста против ограниченности рационализма.

Оказавшись в таком «звездном» окружении, Гегель и сам вскоре превратился в бунтаряромантика.

Узнав о вспыхнувшей во Франции революции, Гегель с Шеллингом отправились на рассвете на рыночную площадь, чтобы посадить там «дерево свободы».

В университете Гегель увлекся древнегреческой культурой и философией Канта. Он восторженно отзывался о кантовской «Критике чистого разума» и считал ее публикацию семью годами раньше — в 1781 году — «величайшим событием за всю историю немецкой философии».

Чтобы понять значение Канта для развития немецкой теоретической мысли, необходимо обратиться к истории философии. В XVIII веке шотландский философ Юм заявил, что философское знание не может быть сколько-нибудь достоверным, и провозгласил опыт единственным надежным источником знаний. Эмпирическая философия Юма отрицала возможность создания новых философских систем. Для построения любой новой системы необходима причинность (причинно-следственные связи), однако существование таких связей доказать невозможно. Мы можем наблюдать, как одно явление следует за другим во времени, но из этого нельзя заключить, что между этими явлениями существует связь.

Казалось, наступил конец философии.

Однако Канту удалось предотвратить эту катастрофу.

Он предположил, что причинно-следственные связи — лишь один из способов восприятия мира. Юм был прав: причинности как таковой не существует, зато она существует в нас самих и позволяет нам познавать мир. Через нее мы воспринимаем мир, как воспринимаем его через пространство, время, цвет и т. д.

Исходя из этого положения, Кант разработал всеобъемлющую философскую систему, основанную на принципах разума, а затем изложил свои взгляды в ряде почти не поддающихся пониманию трудов. Так началась славная эпоха немецкой классической философии, возвышенной и многословной.

Гегель был в восторге: в трудах Канта угадывался ум столь же энциклопедический (и столь же прозаичный), как и его собственный.

Итак, Гегель штудировал Канта, урывками читал древних классиков и исправно поставлял на свою «мельницу цитат» новые порции урожая.

Однокашники называли его не иначе как «старик» — видимо, потому, что он имел репутацию скучного человека и был известен своей маниакальной страстью к самообразованию. К моменту окончания университета в 1793 году Гегель решил, что пастором он не будет. Больше всего ему хотелось получить место в университете, но, как ни странно, особых академических лавров он не снискал. В его выпускном свидетельстве говорится, что его познания в философии весьма посредственны.