Где ваш дом, дети?.. - [11]

Небо очистилось перед закатом, солнышко появилось. И Алешка вроде бы поутих. Мы поняли, что выстояли, не впали в раздражение, и это была маленькая семейная радость…

Приехал к Саньке, и мы пошли гулять на берег Невы. Про Алешу не говорили. Дотопали до пристани, где причаливают рейсовые теплоходы. Там горы гравия, и Санька тут же загорелся:

— Давай кидать камушки!..

Брали гравий и поднимались на пристань. Санька сосредоточенно метал камушки, следил, как они тонут. Отвлекался на суда, проплывавшие мимо. Отвлекался на рыбаков, если у тех клевало…

И вдруг заревел, слезы полились: муха укусила. Я посмотрел — на шее красная точка. Видно, слепень набросился.

— Ты же не девчонка! — укорил Саньку.

И тот затих, пересилил слезы.

— Я солдат… — прошептал, отстаивая свое мужское достоинство…

Больше к Неве в этот день не просился. «Там муха противная летает…» А на другой день убедил меня и себя, что муха противная улетела далеко-далеко, и опять с удовольствием потопал к Неве…

Ближе к вечеру сидим дома. На улице льет дождь. Неторопливо читаем сказку. Вдруг сверкает молния и гремит гром. Санька оглядывается на меня. Он не знает, как ему реагировать. Поняв, что я спокоен, и он остается спокойным. В этот момент я вижу свою задачу в том, чтобы научить его реагировать на мир…

Обратной связи, умению отдавать, делиться душевными движениями он научился сам. Когда чем-то доволен, ублаготворен, стал говорить:

— Папа, я тебя люблю!..

Например, наиграемся всласть, запыхаемся, остановимся, и он это говорит. Как бы одаривает своей любовью, как бы награждает ею за доставленное ему удовольствие…

Нарабатывает в играх эмоциональный опыт. Зарычу по ходу дела — и он пугается.

— Брысь, волк! — звенит во все горло…

Начинаю мяукать, и Саня деловито спрашивает:

— А кто ты теперь?.. — и гладит по голове. — Киса! Киса!..

— А теперь ты просто папа? — спрашивает, когда игра окончена.

— Да, — отвечаю.

— Тогда купи мне трамвай! — предлагает он…

На прогулках продолжается обучение души. Увидели мы застрявший «Запорожец». Водитель попросил помочь. Мы с ним пихнули доски под колеса. Потом я приналег, толкнул, и машина поехала. Водитель, открыв дверцу, прокричал слова благодарности.

Вечером, когда я укладывал Саньку, он спросил:

— Почему ты машину толкал?..

Я объяснил, что людям надо помогать.

— Я, когда вырасту, — сказал Санька, — буду всякие машинки толкать. И большие и маленькие…

Гуляли втроем: бабуля Нина (моя мама), Санька и я. Встретилась бабушка знакомая. Спросила у Саньки:

— Саша, ты меня не узнаешь? Я бабуля Нина!

— Нет! — сердито ответил Санька. У моей бабули очки!

Старушка тут же вынула из сумочки очки и надела.

— Видишь, — сказала, — у меня есть очки!..

Санька озадачился, думал-думал, при этом ни разу не оглянулся на бабулю Нину, которая стояла позади него. И вдруг его осенило:

— Моя бабуля вся в белых волосах!..

Он сказал это радостно и посмотрел на встречную бабушку с видом победителя…

Дома, незаметно для самого себя, он породил новый вариант библейской суеты сует или сказки про белого бычка…

Лежат на диване два пистолета: пластмассовый и металлический. Я взял пластмассовый и стал «бахать». Санька тут же схватил металлический.

— Когда поиграешь? — спросил Санька.

— Скоро! — сказал я и снова стал «бахать».

— Поиграешь и отдашь? — спросил Санька.

— Ну конечно! — подтвердил я, продолжая «бахать».

— Уже наигрался? — спросил Санька, протягивая руку.

— Давай на обмен! — сказал я, отдал пластмассовый и взял металлический.

Санька стал было «бахать» пластмассовым, но, увидев, что я щелкаю курком металлического пистолета, остановился и стал смотреть.

— Когда поиграешь? — спросил снова…

Возил по полу свои машинки. Потом поднял голову, бросив игрушки. Постоял, подумал о чем-то, посмотрел на бабулю, на меня и сказал убежденно:

— Саша лучше всех!..

Тут галки за окном раскричались, будто не соглашаясь. Послушав их, Санька подошел ко мне и спросил озабоченно:

— Папа, что это галки так разворонились?..

Получив ответ, подошел к бабуле и попросил:

— Бабуля Нина, присядь на горсточки — в ушко пошепчу!..

Мы не сразу поняли, что так в его интерпретации звучит «на корточки».

Бабуля присела и слушала. А я подумал о том, что дети воспринимают на слух все языковые бесценные богатства, накопленные до них. При слуховом восприятии неизбежны искажения, неправильное толкование слов. Отсюда и идет безудержное детское словотворчество, порой смешное, порой удивительно яркое и свежее. Порой абсолютно непонятное для нас…

— Что у мамы на платье? — спрашивает Санька и глядит хитренько.

— Узоры, — говорю я.

— У мамы на платье день и ночь!

— А почему?

— А потому!..

Начинаю ломать голову, откуда он взял эти «день и ночь». Ничего особо светлого и особо темного на платье нет. Обычное зеленое платье, украшенное узорами из вышитых цветов. Единственное, что мне удается придумать: видимо, зеленый фон Санька принял за «день», а узоры — за «ночь»… От собственных размышлений у меня остается чувство досады — как неуклюже, неповоротливо наше взрослое логическое соображение. А детские взлеты фантазии прихотливы и непредсказуемы. Они манят, тревожат своей иномерностью. Их не разложить по полочкам. — обязательно остается элемент необъяснимого…