Где-то в Курляндии - [10]

Используя эти минуты, Ленька успел сосчитать гитлеровцев. Их было шестнадцать. Чтобы не вызвать подозрения, он состроил обиженную гримасу, будто недовольный, что ему не дали закурить, и вышел. Очутившись за порогом, Ленька сразу повеселел. Он даже не ожидал, что «знакомство» с фашистами пройдет так удачно. «Посмотрим еще, кто кому нос утрет», - проговорил он про себя, выходя со двора.

Еще в нескольких избах побывал разведчик, сосчитал и там немцев, а также стоявшие во дворах и на улице машины, подводы; заметил, где расставлена охрана, а затем огородами пробрался к ожидавшим его разведчикам. Шепотом рассказал ефрейтору обо всем увиденном. Анцеборенко с любовью потрепал его по голове: мол, спасибо, сынок, за службу.

Группа побывала еще в двух местах, незаметно переползая от плетня к плетню, и обнаружила несколько огневых точек, в том числе вкопанный в землю танк, и к определенному командиром сроку вернулась в рощу. Анцеборенко доложил лейтенанту результаты разведки, подробно рассказав о том, как Ленька собирал сведения.

- Ишь ты, - удивился Лепилов. - Храбрец!

Он тепло пожал руку мальчику. А тот растерялся, только и смог сказать: «Спасибо…» Но придя в себя по-бле такой неожиданности, живо заговорил:

- Буду стараться, товарищ командир. Только вы не оставляйте меня. Возьмите с собой.

- Возьмем, - твердо произнес лейтенант. - Вижу, выйдет из тебя разведчик.

Ленька чуть было не подскочил от радости. Губы его растянулись в широкую улыбку.

К тому времени возвратилась и группа старшины Удовенко. Проанализировав все собранные данные, Лепилов убедился, что его предположения о наличии в селе крупного вражеского гарнизона подтверждаются.

Не мешкая, разведчики тронулись в обратный путь. К утру они уже были в своем расположении, прихватив по пути «языка» - немецкого мотоциклиста, везшего в свой штаб важные документы. Лепилов подробно доложил обо всем командиру роты, а тот - в штаб дивизии.

А Ленька так и остался с разведчиками. Впоследствии он участвовал в выполнении ряда заданий и проявил храбрость и сметку. Однажды он бросил в дом, где располагался фашистский штаб, три гранаты и перебил там немало гитлеровцев. «Это вам за мамку, за наш дом, за спаленную деревню», - твердил он при этом.

Так и прозвали его «маленький мститель».

4

Московско-Островская операция развивалась успешно. В течение первых двух суток наступления войска левого крыла 3-го Прибалтийского фронта прорвали линию «Пантера».

Преодолевая широко развитую систему инженерных заграждений на дорогах, крупные лесные массивы и болотистые участки, наши части к концу июля 1944 года достигли рубежа Амосове (западнее Пскова), Алуксне, Гул-бене и подошли к линии «Мариенбург». Но прорвать с ходу этот заранее подготовленный и сильно укрепленный рубеж вражеской обороны не удалось. Войска получили приказ ускоренно готовиться к его прорыву и завершению Псковско-Островской наступательной операции.

В последних числах июля 198-я стрелковая дивизия была выведена из боя. Она вышла из состава 67-й армии и поступила в резерв фронта. Предстояла передислокация на левое крыло фронта - южнее Острова. Частям требовалось совершить марш в 80 - 90 километров по местам, только что освобожденным от противника.

Комсорг полка Алексей Никандров большую часть времени проводил среди бойцов, в дивизионах и батареях. Перед маршем он проинструктировал комсомольский актив, рассказал о задачах на период марша, а сам отправился в батарею капитана Береберы, в которой не был дольше, чем в других, и решил пока остаться в ней, чтобы помочь комсомольскому бюро в работе с молодыми воинами.

Машины движутся по шоссе в направлении города Острова. Всюду видны следы недавних боев. Дорога изрыта воронками от снарядов и бомб. По сторонам лежат обрывки колючей проволоки, груды брошенных боеприпасов. У поворота дороги - куча обгорелого металла. Это все, что осталось от вражеского танка, разбитого нашей артиллерией. Снаряды так разворотили бронированную крепость, что башня, словно срезанная, упала на землю, а кусок гусеницы оказался отброшенным на десяток метров. Вдоль дороги, на лесных опушках, в кустарнике - покореженные автомашины и орудия, разбитые повозки. Мощная техника, с помощью которой фашисты пытались задержать наше наступление, перемолота советскими войсками.

На привале капитан Беребера рассказал об обстановке, сложившейся на их участке фронта, об итогах последних боев. Он говорил неторопливо, с небольшим украинским акцентом. Боевые награды сверкали на его груди. Бойцы уважали и любили своего командира, шли за ним, как говорится, в огонь и в воду.

Никандров тоже хорошо знал этого смелого офицера. Дмитрий Беребера, в прошлом бригадир полеводческой бригады в колхозе на Черниговщине, стал прекрасным артиллерийским командиром. Не раз отличался комбат в трудных боях. Мужественно и умело действовала вся его батарея.

Марш продолжался. Въехали в город Остров, освобожденный 21 июля. Город сильно разрушен. Один мост через реку Великую взорван, но другой - в центре города - уцелел. Здесь встретили колонну пленных немцев - более четырехсот человек, захваченных в последних боях. Гитлеровцы шли, понуро опустив головы, боясь встретиться взглядом с жителями, которые плотной стеной стояли вдоль улицы и в презрительном молчании наблюдали это шествие бывших «завоевателей».