Где деньги, мародер? - [23]
— Наклонись поближе… — дед прищурил свои выцветшие старческие глаза.
— Думаю, вы ошибаетесь, — сказал я. — Вряд ли мы виделись.
Наклоняться, ясное дело, не стал. Ни жизнь, ни здоровье, ни удобство этого конкретного старика от возможности рассмотреть меня получше не зависели, так что совесть моя благополучно промолчала. Дед некоторое время щурился, потом дернулся вверх, опять звякнув цепями. Прищурился еще сильнее, от чего пергаментная кожа на его лице собралась в сплошной узор из сплошных морщин.
— Нет… — прошептал он и побледнел. Первый раз я видел, как лицо буквально за долю секунды до этого имевшее нормальный цвет становится белым, как полотно. Даже синеватым. — НЕТ… Изыди. Прочь… Не мучь меня, не морочь меня… По одну сторону дороги — рожь, по другую — серебряна река. Ты пройди, пройди, меня обойди. Звон бубенцов мимо проведи. Твоему серпу здесь работы нет. Ты пройди, пройди, мимо ивового куста, мимо желтого листа, мимо сторожки стылой, берегом озера, пруда, моря и океана. Проведи твоим серпом по воде студеной… Кррррххх…
Старик вжался в свою постель так, будто хотел оказаться за ней. Ужас в его глазах был прямо-таки запредельным. Не понял. Это он меня испугался?
— Дедуля? — спросил я. — Может еще воды принести?
— Прочь! — закричал он. — Прочь! И кровь твоя проклята, и дыхание твое проклято, чудовище, тварь… А я еще воду пил из твоих рук, вот я дурак старый, слепец, поднырок болиголововый…
— Вы обознались, — сказал я, когда он сделал паузу на то, чтобы перевести дыхание. Но какое там. Он даже не услышал. Продолжал сучить ногами и руками в попытках отползти от меня подальше. Может у меня за спиной кто-то еще стоит? Я даже оглянулся. Ну не может же этот дед меня так бояться?
— Тварный знак, тварная печать, — снова забормотал дед. — Отпусти-пусти свет в окно, во двор, за околицу. Отдай ветру пепел, ручью щепки, огню ветки сухие. Ни черни в глазах, ни красноты на руках, ни хулы в помыслах. Сотрись, пропади пропадом, пусть съест поедом муха срамная, утка клеклая…
Я тряхнул головой. Все ясно, дед просто в маразме. И пытаться разговаривать с ним сейчас — это вообще бессмысленно. Что совой об пень, что пнем об сову… Тьфу, блин, он со своими заклинательными текстами даже мысли мои развернул на какой-то сказочный лад.
— Ладно, дедуля, — я поднял с пола сползшее покрывало. — Что-то не получается у нас с тобой разговора. Пойду я. Нужна будет водичка еще — кричи.
Я накинул покрывало на старика, он в этот момент выпучил глаза и снова предпринял попытку отползти под кровать. Даже кожу себе содрал браслетами, бедолага. Надо и правда пойти поискать кого-нибудь из персонала. Как бы он тут кони не двинул от переизбытка чувств.
— Трава не расти, ворон не клюй, вода не беги, ветер не дуй… — пробормотал старик и дернулся еще раз. Как раз когда я поправлял покрывало, чтобы оно снова не сползло. Я отдернул руку, но одним пальцем он коснуться моей ладони успел. Я чуть не заорал. Обожгло так, будто палец был из раскаленного докрасна металла. Правда боль сразу стихла.
— Ага!!! — глаза деда торжествующе загорелись. И кажется даже засветились, но больше похоже, что в них просто лампочка отразилась. Я посмотрел на свою ладонь. В том месте, где меня обожгло, на мякоти под большим пальцем, теперь красовалось пятно очень странной формы. Как цветок, только лепестки незамкнутые. Восемь крючков от центра. Черные линии, будто татуировка.
— Что это еще за фигня, дед? — спросил я. — Я, значит, воды тебе принес, а ты на меня какую-то магию насылаешь?
— Это сущность твоя, злище злодейское, тварь без роду, без крови, без племени, в короне неправедной… — снова забормотал дед. Его колотило крупной дрожью, губы тряслись, победное торжество из тусклых глаз исчезло. Он меня боялся. Боялся настолько, что казалось, что его сейчас удар хватит.
Я прислушался к себе. Вроде никакого темного зла внутри не шевелилось, все как раньше… А может он просто людей с магическими способностями вот так принимает?
Короче, сбегать, вот что. Еще пара минут у кровати этого деда, и я сам начну говорить народными заговорами, побасенками и прочими «ой вы гой-еси…»
— Паки-паки, иже херувимы, — пробормотал я и направился к выходу. Старикан продолжал нести мне вслед еще какие-то слова, но чем дальше, тем меньше они походили на связную речь. «А ты точно Кащей? А скажи что-нибудь на кащеевом…» — подумал я, поворачивая ключ в замке.
В коридоре было все так же пусто. Я подошел к столу дежурного, вернул ключи на место, закрыл ящик. Прислушался к скулежу деда из-за двери. Может и правда поискать кого? Сдохнет ведь дедуля, а я потом буду виноват…
Я подошел к двери лазарета и подергал ее. Ну да, логично. Заперто. Если бы я был дежурным, которому не хотелось бы сидеть на своем посту, что бы я сделал? Правильно, запер бы дверь, а сам завалился спать в одной из палат. Я вздохнул. Повернулся к темному коридору. Потом посмотрел на ящик стола, в который только что вернул связку ключей. Еще раз посмотрел на коридор.
— Послушай, дорогая совесть, — пробормотал я себе под нос. — Когда тебе в следующий раз захочется втравить меня в идиотское приключение, то пусть это будет как-нибудь связано с кем-то более симпатичным… И желательно с сиськами…
Сначала я выносил мозг дочери-подростку на тему "kak вести себя в коллективе", а потом вдруг оказался в 1980 году в теле четырнадцатилетнего парня. Которого родители на все лето отправляют в пионерский лагерь. Иронично. Неожиданная возможность доказать правдивость своих аргументов. Ну что, раз-два, левой-правой, "Всегда готов!", зарница, пионерская зорька! Смогу повторить?
Началась вторая смена в пионерском лагере "Дружных", а я продолжаю оставаться в теле четырнадцатилетнего Кирилла Крамского. Обычного подростка в обычном тысяча девятьсот восьмидесятом году. Обычный взрослый из двадцатых годов двадцать первого века. Уже немного освоился и даже начал получать удовольствие от так странно сложившихся обстоятельств.
Меня предали те, кому я доверял больше, чем себе. Мое имя вычеркнули со страниц истории, а уста мои замкнули чарами, чтобы я никогда не смог рассказать правду о той смуте. Весь мой род приговорили к смерти, но мне достался приговор более жестокий — ЖИЗНЬ. Я должен был жить и безмолвно наблюдать, как Российская Империя существует без меня. Но я не сдался. Я ждал почти полвека, чтобы получить возможность отплатить предателям той же монетой. Могущественная сила отправила меня на сто лет назад, в тело одного из моих родичей.
"Наш корреспондент трагически погиб, выполняя задание редакции..." — напишут завтра в новостях. Только я этого не увижу, потому что разбился об бетонный пол цеха заброшенного завода. Я упал с огромной высоты. Но почему-то не погиб, а провалился во времена позднего Советского Союза. И попал в тело только что получившего диплом факультета журналистики парня, которого распределили в заводскую многотиражку. Ах как иронично! Где же я так нагрешил-то, что колесо Сансары снова отправило меня работать в прессу?
Однажды в какой-то реальности российский император выбрал в жены не ту принцессу, и локомотив мировой истории покатился по совершенно другим рельсам… Я вернулся в Петербург, отслужив три года по контракту. Вот только привыкнуть к прежней жизни у меня не вышло. Так что я сел на поезд и поехал в Сибирь. В поисках новой жизни или нового себя. По дороге неведомый стрелочник отправил мой вагон по другим рельсам и в совершенно другую реальность. Нет, поезд привез меня в Сибирь. Только Сибирь оказалась совсем другая.
Лев Толстой с помощниками сочиняет «Войну и мир», тем самым меняя реальную историю…Русские махолеты с воздуха атакуют самобеглые повозки Нея под Смоленском…Гусар садится играть в карты с чертом, а ставка — пропуск канонерок по реке для удара…Кто лучше для девушки из двадцать первого века: ее ровесник и современник, или старый гусар, чья невеста еще не родилась?..Фантасты создают свою версию войны Двенадцатого года — в ней иные подробности, иные победы и поражения, но неизменно одно — верность Долгу и Отечеству.
Вторая книга о приключениях Ирката. Героям удалось пересечь границу темных земель. Оправдаются ли их надежды на спокойную жизнь - время покажет. Кто одержит верх - тьма или человеческая сущность? Можно ли сохранить человечность, превращаясь в демона? Нужно ли сохранять человечность, превращаясь в демона?
Попаданец в тело южань-вонга, зная ближайшие события, помогает джедаям справиться меньшими потерями.
Существует ли магия? Этот вопрос волновал студента-программиста Сергея Лемехова, когда он прочитал заклинание из одной древней книги. И вот он уже в другом теле, в другом мире, полном опасностей и загадок. Задор и смелость, смекалка и находчивость всегда при нём, и Сергей отважно принимает вызов судьбы. Его ожидают рискованные приключения, магические битвы и политические интриги. На этом пути не выстоять в одиночку, но, к счастью, Сергей встречает мудрых наставников и верных друзей. Помогая друг другу, они противостоят грозным врагам и меняют ход судьбы.
Случается так, что разные по духу и расе люди сходятся. Так и у Главных героев. Все они разные, все жили почти что своей жизнью.Но... присутствует всегда это пресловутое "Но"...
Прогулка двух подруг по катакомбам мистического Зеленого театра заканчивается в …Шотландии XVIII века. Здравствуй, новая жизнь. Не так сложно выжить в лесу, как устоять перед загадочными братьями Кемпбелл. Приспособятся ли современные девушки к жизни в прошлом? Смирятся с тайнами братьев? Победит любовь или желание вернуться в свое время?