Где Ангел не решится сделать шаг - [30]

Мысль о поврежденной броне снова вызвала вспышку боли в ране. Когда он повернул, наклонившись на бегу, рубцовая ткань с неровными краями на животе натянулась. Тело пронзила боль, из-за чего он вздрогнул и на мгновение сбился с шага.

В тот же миг он увидел фигуру под изогнутой опорной балкой. Человек прислонился к похожим на бойницы решеткам, в которых когда-то размещались макроскопы и лазерные дальномеры. Воин остановился, выравнивая дыхание, рука опустилась к шраму.

— Все еще заживает, да? — спросил человек. Он нервно улыбнулся и указал на легионера. — Я про рану.

Мелодичная модуляция его голоса напоминала акцент келтианских колонистов.

— Откуда ты о ней знаешь? — спросил Кровавый Ангел. Слова человека казались навязчивыми, лицо было незнакомым, но одежда указывала, что он не принадлежит ни к матросам, ни к слугам легиона. Он держал инфопланшет усовершенствованной гражданской модели с генетическим идентификатором, откидными линзами на выдвижных ручках и пером на бронзовой цепочке. «Значит, летописец», — решил космодесантник. На кораблях оперативной группы находилось несколько летописцев, хотя большинство оставалось на флагмане флота «Игнис».

— Я знаю, кто вы, милорд. Брат Мерос из Чистокровных девятой роты. С вашего позволения скажу, что вы объект определенного интереса.

Мерос приблизился на шаг.

— Чьего интереса?

Летописец отступил на то же расстояние, щеки вспыхнули, когда он, наконец, понял, что чересчур фамильярен.

— Я не собирался проявить неуважение. Но история о вас на Нартаба Октус… Ну, я и коллеги-артисты слышали ее, а я здесь, на «Гермии»… — он замолк и сглотнул. — Вы в одиночку отбились от стаи эльдарских пиратов. Один-единственный апотекарий против целого отряда, только чтобы спасти дюжину людей на аванпосте Октус.

— Это мой долг, — фыркнув, ответил Мерос, — и не стоит раздувать из него историю.

— Прошу прощения за бесцеремонность, милорд, но это мне решать, а не вам, — он слегка поклонился, убрав нечесаные каштановые волосы со светлых глаз. — Я Халердайс Гервин, летописец с широкими полномочиями согласно декрету Императора. Регистратор историй и тому подобного, — он снова приблизился к Меросу. — И о каком долге вы говорите? Получить смертельную рану в живот и отказываться обсуждать ее, бегая по этим коридорам? Вернуться из объятий смерти? Это действительно отличная история. Я бы даже сказал волнующая.

Что-то в поведении человека позабавило Мероса, но он не подал виду.

— Почему бы тебе не запечатлеть истории о более великих людях, чем я? Например, о примархах? — он кивнул на стены. — На борту этого корабля находится Азкаэллон, командир Сангвинарной гвардии. Думаю, потомки хотели бы узнать о деяниях героев его масштаба, а не о таких скромных легионерах, как я.

Гервин хрустнул пальцами.

— О, вот в этом вы ошибаетесь. Великий крестовый поход касается простого солдата в той же мере, что и высокопоставленного командира, — он сделал паузу. — Во всяком случае, я так считаю.

Летописец помахал инфопланшетом.

— И, по правде говоря, милорд, этот ваш Азкаэллон немного пугает меня. Он бродит по этому кораблю так, словно ищет что-то.

— Это не твое дело, — сказал Мерос Гервину, — так что не о чем беспокоиться.

И все же слова летописца задели апотекария. Присутствие командира гвардии на флоте было необычным, а его действия во время операции в Нартабе только добавили вопросов. Мерос слышал казарменные сплетни о том, что сангвинарный гвардеец отказался участвовать в обороне научной колонии Октус, вместо этого исчезнув в пустошах без единого объяснения. Но опять же, воин ранга Азкаэллона не должен отчитываться ни перед кем, кроме самого примарха.

Все это Мерос держал при себе, не видя причины лить воду на мельницу фантазии летописца. Ему на ум пришла другая мысль.

— Ты здесь, чтобы следить за мной.

— Нет! — возразил Гервин. — Вообще-то, да. И нет.

— Определись. — Мерос сложил руки, холодно глядя на худого человека.

— Я был здесь с самого начала, — сказал он, — здесь тихо, не так ли? И великолепный вид. — Гервин кивнул в сторону окон. За бронестеклом были видны очертания могучего линкора «Игнис», огромный багрово-обсидиановый молотоглавый корабль плыл в нескольких километрах по правому борту.

— И когда я услышал, как вы бежите по коридору… — он пожал плечами. — Послушайте, ми…

Кровавый Ангел поднял руку.

— Просто Мерос. Не обременяй меня титулами.

— А-а. Да, Мерос, — Гервин снова сглотнул. — Я не собирался навязываться. Ну, может быть, чуть-чуть. Но не настолько, чтобы беспокоить вас. Я хотел написать историю.

— Покажи. — Мерос протянул руку, указывая на планшет.

— Она еще не закончена, — запротестовал летописец. Не желая отдавать устройство, он поднял его, чтобы показать ряд сюжетных панелей. Под каждой небольшой картинкой располагался блок текста. Первая была причудливым изображением Кровавого Ангела в бело-красном доспехе апотекария легиона с болтером в одной руке и цепным топором в другой, противостоящего стене смертоносных эльдаров.

— Я — секвенталист, — начал Гервин. Слова из него так и сыпались, — немного писатель, немного художник, с лучшими качествами обоих. Я знаю, некоторые смотрят свысока на мое искусство, считая, что оно не такое важное, как опера или скульптура, но ручаюсь, что эти рассказы прочитают больше людей по всему Империуму, чем вы…