Газета Завтра 955 (9 2012) - [50]

time datetime="datetime" pubdate="2012-02-29 06:54:18" 29.02.2012 /time

Евросоюз и Белоруссия обмениваются дипломатическими ударами. Что дальше?

Азербайджан требует от РФ платить больше за аренду РЛС в Габале

time datetime="datetime" pubdate="2012-02-29 06:29:41" 29.02.2012 /time

Баку намерен в десятки раз задрать плату за аренду станции

Mortal Kombat: Шевченко VS Рыклин

time datetime="datetime" pubdate="2012-02-29 05:23:54" 29.02.2012 /time

Журналист Максим Шевченко и член бюро «Солидарность» Александр Рыклин: острая дискуссия о текущей политической ситуации

Жириновский VS Прохоров + Пугачева

time datetime="datetime" pubdate="2012-02-29 05:12:44" 29.02.2012 /time

Это были самые горячие и жесткие дебаты за всю кампанию

Под завалами в Астрахани обнаружили 10 погибших

time datetime="datetime" pubdate="2012-02-28 20:04:57" 28.02.2012 /time

«Обнаружено тело погибшей женщины», — сказал представитель МЧС

Реклама

Рейтинг слухов

Говорят, что оранжевый протест инспирирован Кремлем, с целью обеспечения высокой явки избирателя на выборы 4 марта

Другие слухи

Реклама

Реклама

Адрес редакции:

119146, Москва, Фрунзенская наб., 18–60

Электронная почта: [email protected]

Телефон: [phone]

Технический блог

Электронная почта технического отдела [email protected] .

(function(w, c) { (w[c] = w[c] []).push(function() { try { w.yaCounter11286280 = new Ya.Metrika({id:11286280, enableAll: true, webvisor: true}); } catch(e) { } }); })(window, "yandex_metrika_callbacks");

Шансонье из хтони Шансонье из хтони Андрей Смирнов , Михаил Елизаров 29.02.2012

«ЗАВТРА». Примерно года полтора назад ты стал выступать с собственной музыкальной программой. Что произошло: писатель Елизаров запел или человек Михаил Елизаров начал реализовывать свои давние интересы? 

Михаил ЕЛИЗАРОВ. Действительно, последние полтора года я посвятил не прозе, а музыкальному проекту. С одной стороны, это некий закрытый гештальт, поскольку в юности я пытался делать песни. Потом мне понравилась сама идея пения, я решил, что стану серьёзным исполнителем академической музыки. Но затем пение было вытеснено прозой. Получается, что произошло возвращение долгов самому себе. Тогда я был достаточно юным человеком, работа велась с большой оглядкой, я боялся отпустить уже знакомые мне тренды — «Калинов мост» или Гребенщикова, и поэтому то, что я делал, было отчасти несамостоятельным. 

Второй момент. Чтобы поговорить о каких-то вещах, которые меня беспокоят, которые мне важны, пришлось поменять площадку. В прозе порою невозможно высказать то, что легко получается в песнях. 

И третий момент — это моё личное неудовольствие ситуацией в литературе. Я приехал в Москву пять лет назад и оказался в непривычной для меня среде — писательской, издательской, окололитературной — до того я жил обособленно и нелюдимо. Кроме того, я сроду не владел искусством выстраивания отношений — умением более важным, чем сочинительство. Если ты пускаешь отношения на самотёк, жестко не обосабливаешься в литпроцессе, то однажды обнаружишь себя в «прозе тридцатилетних». 

Что делает обычный рабочий человек, когда он не удовлетворён работой, собой, жизнью — он уходит в запой. Вот пение для меня — своего рода запой, «пьянство», в которое я ударился. Это моё неприятие коррупции в литературе. 

Поэтому в большинстве песен звучит голос такого асоциального исполнителя, шансонье из хтони. 

«ЗАВТРА». Сложно назвать твой музыкальный формат полноценной новой площадкой. Его тоже давно «приговорили», исчерпали.

М. Е. Понятно, что в музыкальном сообществе свой мейнстрим, своя коррупция, вне зависимости от категории музыки. Но я, как прозаик, никак не связан с этим миром. Сижу на других приисках, добываю из других шахт. Мне думается, что формат «человек, рассказывающий стихи под гитару», — неисчерпаем. И исполнители типа Мамонова и Фёдорова тому пример. 

«ЗАВТРА». А из песенной «классики» кто-то повлиял?

М. Е. Люблю Вертинского, Петра Лещенко, Вадима Козина, Аркадия Северного, Владимира Высоцкого. Когда-то я высокомерно отдалился от этих исполнителей, но повзрослел и по-новому их услышал. Интересна советская гражданская песня с её уникальным социальными пафосом. Я, как могу, пытаюсь ему следовать. 

«ЗАВТРА». Знаю, что на одном литературно-патриотическом собрании ты вышел, спел и разогнал ползала гостей, достойных консервативных людей. 

М. Е. Ты говоришь о вечере многоуважаемого критика Владимира Бондаренко в Центральном доме литераторов. Что ж, я поздравлял его на свой манер, и товарищ Бондаренко, как человек свободный и веселый, был рад моим песням. Зрители в зале — да, несколько опешили, но, опять-таки, меньшинство. И никто вроде не уходил. Наоборот, все радовались: «Окуджава был антисемитом, не желая этого скрывать, говорил, что нужно динамитом, всех евреев на х.. подорвать». Я думаю, что как раз угадал с аудиторией — просто старцы друг друга застеснялись. 

«ЗАВТРА». Ты знаешь десятки редких советских песен, и в своё время исполнял их с большим успехом. Можно же было выстроить такой репертуар?

М. Е. Года два назад я пытался собрать такой ретро-ансамбль, чтобы исполнять песни советской эстрады тридцатых годов. Но очень быстро понял, что это мне не по силам. Коллектив нужно содержать, пестовать — такой «надежды маленький оркестрик» с надеждой заработать. Поэтому я остался один с гитарой, вначале погоревал, а потом сообразил, что нам никто не нужен.