Газета Завтра 934 (41 2011) - [33]

Альбом выйдет в свет и в обычном издании, и в подарочном; в качестве бонуса в последнее войдет DVD-концерт "Прекрасное Жестоко" в Петербурге с участием Алексея Могилевского (экс-"Наутилус Помпилиус"), Блондинки Ксю и Алексея Никонова ("П.Т.В.П."). Никонов приложил руку и к самому альбому — в соавторстве с ним создан, пожалуй, самый увесистый хит альбома "Делайте бомбы". На память приходит одноимённая нетленка середины 90-х от ростовского проекта "Че Данс". Вряд ли Никонов и Самойлов были в курсе, но наличие таких эмоций, представлений, идей — показательно. "Делайте бомбы" — это закономерный вывод из всего альбома. Это не призыв, а констатация факта — что ХХ век с его иллюзиями кончился. Единственное, что сейчас работает во всем мире — это бомбы".

Трэш и "Треш" — это сознательное вторжение в поп-музыку метафизических, политических, эстетических представлений. Не без провокации, разумеется. "Треш" как антитеза гламуру, масскульту, навязанной норме, компромиссу. Здесь возможна брутальность, грубость, даже вульгарность. Но никакой теплохладной пошлости. Здесь есть лицедейство, но музыканты — полноценные участники и расплачиваются собственной кровью. Так надо, чтобы быть живым в мире мёртвых.

Этот мир придуман деньгами

Или ты проститутка,

или ты продавец.

А мы будем править другими мирами

Когда всё взорвётся,

мы будем не здесь.

-- «Аквариум» разбили

Мой собеседник — в недавнем прошлом генерал военной разведки, отдавший ей больше сорока лет службы. Его память хранит обжигающий ветер африканского буша и невыносимую духоту латиноамериканской сельвы. С фотографий на стенах его кабинета на меня смотрят люди, чьи биографии теперь изучают в школах разных стран. На них они ещё совсем молодые, как и генерал, с которым они вместе на снимках. За спиной генерала — войны, командировки, десятки секретных операций. На парадном мундире награды страны. Но он его редко достаёт из шкафа. Мы знакомы давно, но до сих пор генерал связан обетом молчания. Никаких шпионских историй, имён, фамилий. И даже согласившись побеседовать, пожалуй, о самой больной для него теме — судьбе Главного Разведывательного Управления Генерального штаба России, он не отступил от своих правил.

"Завтра". Как мне к вам обращаться?

Т.Р. Называй меня "товарищ Рауль", так меня звали много лет назад кубинцы…

"Завтра". Товарищ Рауль, существует много легенд о ГРУ. ГРУ называют самой закрытой разведкой мира, самой влиятельной и самой законспирированной. Аббревиатура "ГРУ" на Западе стала символом самых дерзких советских тайных операций. Но как же так вышло, что такая мощная спецслужба ничего не сделала для спасения своей страны? Почему ГРУ проморгало распад Союза?

Т.Р. В твоём вопросе — типичная ошибка тех, кто мало знаком со спецификой ГРУ. ГРУ никак не могло воспрепятствовать распаду Союза прежде всего потому, что Главное разведывательное управление Генерального штаба — это военная разведка, чьи усилия и поле деятельности всегда находились вне границ Союза. На территории СССР ГРУ просто не имело права ни создавать свою агентуру, ни вести здесь оперативную работу: всё это была исключительная прерогатива КГБ. Так что твой вопрос правильнее переадресовать туда.

Но скажу своё суждение по этому вопросу.

У КГБ была своя "ахиллесова пята" — он строился по территориальному принципу. На территориях республик СССР большую часть аппарата КГБ составляли местные кадры. И если в условиях стабильной обстановки это давало преимущество в знании местного менталитета и ситуации, то по мере нарастания центробежных процессов этот кадровый принцип стал работать против Комитета. Появилось большое число сотрудников всех рангов, которые — кто в силу убеждений, кто из чисто прагматических соображений — сделали ставку на поддержку местных сепаратистских движений.

При этом руководством КГБ были приняты ошибочные решения, которые только катализировали эти процессы. Я говорю о попытках взять сепаратизм под контроль "изнутри", когда вместо того, чтобы жёстко пресекать деятельность всякого рода "народных фронтов", "депутатских групп" и "движений", в них с целью "разложения изнутри" начали внедряться агенты Комитета.

Такой тип специальных операций давно известен и многократно отрабатывался и в СССР, и в других странах, но в условиях политической нестабильности Центра, двуличной предательской политики Горбачёва эти операции вместо разложения "фронтов" привели к тому, что данные организации стали действовать практически под прикрытием КГБ. Агенты, при поддержке своих кураторов из КГБ, забирались всё выше по иерархической лестнице "фронтов", а "фронты" всё крепли и набирали силу.

В итоге ситуация дошла до полного абсурда — к августу 1991 года агенты Комитета в некоторых республиках стали составлять большинство руководства того или иного "фронта", а иногда и просто его возглавляли, как, например, в Литве, но при этом "фронт" становился фактически параллельной структурой власти, деструктурируя и парализуя работу советских органов власти. И это положение недвусмысленно свидетельствовало о глубине процессов распада, идущих в недрах некогда всесильного Комитета.