Газета Завтра 918 (25 2011) - [11]

Фонд дружбы с народами арабских стран со страниц газеты "Завтра" (2010, №22) обратился к мировому сообществу, Конгрессу США, парламентам Великобритании, Италии и Франции с призывом остановить кровопролитие на древней ливийской земле.

Поэтому мы с большим удовлетворением восприняли известия о том, что Конгресс США обратился в Верховный Суд с иском против Барака Обамы, который обвиняется в несанкционированном и выходящем за пределы его полномочий ведении военных действий (в течение более 30 дней), а также принял резолюцию, осуждающую участие армии США в операциях против Ливии и требующую прекратить любые формы их финансирования.

Конечно, из Бенгази сразу последовали возмущенные заявления "повстанцев" о том, что у них "кончаются деньги" (обеспечить экспорт нефти в условиях продолжения боев они, разумеется, не в состоянии), а глава Пентагона Роберт Гейтс заявил, что прекращение финансирования военных действий в Ливии "будет ошибкой", поскольку-де в этом случае окажется, что все уже потраченные для свержения Каддафи деньги "брошены на ветер". При этом он сообщил, что, оказывается, официально на "миротворчество" в Ливии Соединенные Штаты потратили "всего-навсего" 715 млн. долл., а для достижения "конечного результата" нужно еще около 400 млн. долл. Конечно, это еще одна беспардонная ложь Америки — ведь уже прозвучавшую цифру ежедневных расходов в 100 млн. долл. никто еще не опровергал. Или министр обороны США заранее вычитает из этой суммы "компенсации" со стороны "правительства" в Бенгази?

Думаю, что нам тоже пора высказаться против агрессии в Ливии и сломать ту ловушку, в которую заманил Россию Барак Обама.

Петр Ямбург -- Остался один Горбачёв...

Умерла Елена Боннэр. Кем была эта женщина? Родилась она в карабахском городке Шуша, что под Степанакертом. В самом Степанакерте жили армяне, в селе проживали в основном азербайджанцы, а маленькая Елена была армянкой, у ее отца была фамилия Алиханян. Когда отец рано умер, ее взял на воспитание его сосед, еврей по фамилии Боннэр.

Детство Елены прошло во враждебном окружении иноплеменников, среди которых жилось несладко. И хотя при советской власти там было относительно спокойно, конфронтация была всегда, и территориальный спор всегда был. Многие считают, что впоследствии это сыграло свою роль в Карабахском конфликте, когда Боннэр поддерживала армянские притязания на Карабах. Детские переживания ее отразились самым трагическим образом в период распада СССР, ведь именно Карабах оказался спусковым крючком к развалу державы.

Когда только начался армяно-азербайджанский конфликт и не было еще боевых действий, а все происходило на уровне стычек групп населения, Боннэр с Сахаровым приехали в азербайджанскую Академию наук. Там Сахаров выступил с речью, призывая азербайджанскую интеллигенцию воздействовать на свою компартию и принудить её отдать Карабах армянам. Тогда академика чуть не разорвали на куски — кагэбэшники его на руках выносили из зала.

Ходили слухи, что приемный отец Елены Боннэр мог сотрудничать с органами безопасности по линии Коминтерна. И после 91-го года, когда все наши демократы рвались к архивам КГБ, Боннэр потребовала рассмотреть дело своего отца. Её вызвали руководящие сотрудники ФСК и постарались отговорить уважаемую диссидентку глядеть отцовское досье во избежание большой личной трагедии. Боннэр настояла, ей дали дело, она посмотрела полчаса и чуть в обморок не упала. Не потому ли, что к делу ее приемного отца были подшиты бесконечные доносы на партийных работников, — на десятки, сотни человек, — и каждый донос был снабжен справкой о расстреле оболганного? Говорят, что после этого случая Боннэр никогда не запрашивала дело отца и о нем никогда больше не говорила.

В начале 80-х вышла интересная книга под названием "ЦРУ против СССР". В ней была описана биография Боннэр. Там сказано, что до Сахарова у Боннэр был не один муж, и каждый, с кем она жила, в конце концов, оказывался за решеткой, а она оставалась на свободе. Оказавшись рядом с Сахаровым, Елена, по версии книги, "выбросила из семейного гнезда" троих детей академика от первого брака, попутно изменив "фокус его интересов в жизни". Вот как пишет автор книги Николай Яковлев: "Теоретик по совместительству занялся политикой, стал встречаться с теми, кто скоро получил кличку "правозащитников". Боннэр свела Сахарова с ними, попутно повелев супругу вместо своих детей возлюбить ее, ибо они будут большим подспорьем в затеянном ею честолюбивом предприятии — стать вождем (или вождями?) "инакомыслящих" в Советском Союзе".

Кто-то считает, что под Сахарова Боннэр была "подставлена". Это спорное утверждение. Интересно, однако, каким еще образом смогла получить Боннэр доступ к академику, ключевому разработчику ядерного щита Советского Союза, к человеку, все "подходы" к которому контролировал всесильный КГБ?

Сахаров был гениальный ученый, но, как всякий человек подобного плана, он был оторванным от жизненных реалий. Боннэр была женщиной властной, харизматичной, с огромной восточной армяно-еврейской энергетикой. Это была "роковая женщина", древний библейский типаж — такой же была, вероятно, и Лиля Брик, круто развернувшая судьбу великого Маяковского. Далеко не красавица, но интересная особа (неверно оценивать её внешность по последним десятилетиям жизни), яркая и энергичная, с отменным качеством выживаемости, с детства приобретенном во враждебном окружении. Елена привыкла одерживать победы, "беря проблему за горло".