Газета Завтра 912 (19 2011) - [17]

Братья так же, как и военные в период Насера, видят в проекте "Большого Египта" решение региональных проблем. Так развал Судана для Братьев является следствием его отделения от остального Египта. Причем с точки зрения Движения проблему национальных противоречий и контроля над водными ресурсами без восстановления геополитической целостности не решить. Эту позицию разделяет и генералитет: примечательно, что сам Тантави является нубийцем, семейство которого проживало на территории современного Судана. Кроме того, нынешние власти Южного Судана связаны с Израилем, что вызывает большие опасения и у Братьев, и у военных.

Наличие, помимо власти, двух сильных, способных договариваться игроков по сути и обеспечило Египту довольно комфортный постреволюционный период. (В отличие от Египта в Ливии таких сил нет, поэтому ситуация там резко деградировала.) При этом ни у Братьев-мусульман, ни у армии нет достаточных ресурсов (действующих на государственном уровне моделей, эффективных профессионалов соответствующего уровня) для того, чтобы взять власть на нынешнем этапе. Это отличает Египет от Турции, где и армия, и правящая Партия справедливости и развития неоднократно доказывали свою способность брать на себя ответственность за будущее страны.

РОЛЬ АНКАРЫ

Налаживание взаимодействия между военными и Братьями в столь короткое время после революции является одновременно результатом турецкой политики. Именно с этой целью в марте в Каир прилетал Президент Гюль, встречавшийся как с Тантави, так и с политбюро Братьев. В свою очередь в одном из первых интервью после революции министр иностранных дел Турции Ахмед Даудоглу назвал сотрудничество между Братьями-мусульманами и военными основой для строительства нового Египта.

Фактически только Турция сегодня может взять на себя роль гаранта отношений между Братьями и армией. Только у Анкары сегодня есть для этого необходимые ресурсы. Нынешнее турецкое руководство пользуется большим авторитетом во всем Исламском мире. Причем отношения между Каиром и Анкарой на государственном уровне развивались даже в период правления Мубарака. Одновременно существует высокий уровень доверия между правящей в Турции Партией Справедливости и Развития (ПСР) и движением Братьев-мусульман. Это доверие построено в том числе и на личных отношениях существующих между представителями ПСР и Братьев. В этом плане не случайно, что визиты лидеров Движения в Турцию в последнее время участились. Кроме того, в основе деятельности ПСР и Движения лежит один и тот же принцип: социально-активная роль в жизни общества является такой же обязанностью мусульманина, как и молитва. Наконец, нынешняя турецкая модель является во многом образцом для Братьев.

Роль Анкары как стратегического партнера Каира пока устраивает и Соединенные Штаты. Дело в том, что создать собственную эффективно действующую модель для Ближнего Востока у США не получилось (достаточно посмотреть на ситуацию в Ираке), а старая диктаторская система (в стиле Мубарака) уже не работает. Кроме того, президент Обама по сравнению со своим предшественником взял курс на сокращение напряженности в мировой системе. (Показательно, например, что Вашингтон, видимо, решил устранить ссылку на Усаму бин Ладена из своей внешней политики.) Навязывать в этом плане свою, тем более неработающую систему, было бы неэффективно. В этом плане единственной устраивающей Вашингтон альтернативой для Ближнего Востока является турецкая модель. Тем более, что турецкое влияние позволяет ограничить иранское.

В этом контексте показательно, что несмотря на приближение избирательной кампании в США президент Обама в очередной раз не произнес слово "геноцид" входе организованных влиятельной армянской диаспорой "траурных" мероприятий. Дело в том, что Ближний Восток меняется, старая система отношений не работает, а единственным надежным партнером Вашингтона (способным решать проблемы) в регионе является Турция.

Стабильное постреволюционное развитие Египта потенциально еще более укрепит позиции Турции на Ближнем Востоке. Усиление исламски ориентированных бизнесменов в новом Египте открывает огромные возможности для их турецких партнеров. Дело в том, что при правительстве ПСР Турция превратилась в безопасную зону для исламского бизнеса. Не случайно большинство крупных связанных с Братьями египетских бизнесменов, таких, как Хассан Малик, в последний период правления Мубарака размещали свои штаб-квартиры в Стамбуле. Показательно также, что единственным местом, в котором международная ассоциация мусульманских бизнесменов — МУСИАД проводила свои мероприятия вне Турции, был Каир.

Одновременно дальнейший экспорт турецкой модели позволит создать основу для внутренней интеграции в Исламском и Арабском мире. Причём Египет может стать главным арабским партнером Турции в рамках этого процесса. В этом плане значительно усиливаются перспективы проектов, которые инициировал в 1990-х годах Эрбакан, — в частности, Большой Исламской Восьмерки. Кроме того, и Организация Исламская Конференция может получить новый толчок в развитии. Показательно в этой связи, что Генеральный секретарь Организации Экмеледдин Ихсаноглу родился и вырос в Каире.