Газета Завтра 895 (2 2011) - [32]

И вроде бы эти антропогенные пространства бесконечны, но вдруг они резко обрываются, упёршись в огромный проспект, по которому стремительным потоком мчатся автомобили. Деревья больше не скрывают небо, в ясный день оно пронзительно-синее, словно специально созданное быть фоном точёным линиям. На фоне этого подчёркнуто чистого пространства, наполненного глубиной, высится странное кирпично-красное строение — здание Наркомзема.

Почему оно именно такое? — первая проносящаяся в сознании мысль. Соединение кубических форм, искривление углов, выступающий из округлой стены бортик, похожий на застывшую внутри другого объекта бетонную плиту, будто бы символизирующую остановившееся время, интерпретацию движения природных сил. Или же, наоборот, конструкция, декларирующая превосходство над бренным, сиюминутным, самим фактом своего существования отгороженная от тварного мира? Но конструкция не абсурдная, внутри самой себя подчинённая строжайшей логике. Лишённая симметрии, но обладающая при этом грацией точных геометрических фигур и монументальных инженерных конструкций, аллегория научной мысли первой половины ХХ века. Особое видение архитектурного объекта как декламации достижений науки и техники.

Кажется, что это здание не привязано ни к какой конкретной эпохе. Сейчас там располагается Министерство сельского хозяйства, но от этого чувство вневременности не проходит. Оно словно бы было рождено вибрациями небесных сфер, силой бушевавших в начале ХХ века идей, и так, воплотившись в форме бетона, осталось стоять памятником свободе мысли.

Перед тем, как воплотиться в камне, любой проект существовал на бумаге. В том числе и здание Наркомзема, спроектированное под руководством Алексея Викторовича Щусева. То, что мы видим своими глазами на улицах города — огромные конструкты времён позднего конструктивизма или же монументальные глыбы "сталинских" построек — это продукт мысли архитектора, уже прошёдший через сотню призм, преломлённый и изменённый. На него повлияли тысячи факторов, начиная с мнений участников процесса проектировки, заканчивая ограничениями, накладываемыми материально-технической базой. И лишь с листом бумаги архитектор может оставаться откровенным до конца. Лист бумаги не укажет ему на нецелесообразность дополнительного ряда колонн или массивного кубического объёма над полукругом сглаженного угла.

Эти проекты оседают в хранилищах за множеством замков, и у нас практически нет никаких шансов увидеть их, особенно если им уже несколько десятилетий. Кроме мало интересных широкой публике чертежей каждой детали здания, всех комнат, коридоров, хозяйственных помещений, элементов фасада, выполненных в проекциях, существует художественная изометрия, архитектурная графика, больше всего походящая на привычную картину.

В отличие от акварели, созданной художником, изометрический эскиз предельно точен и представляет собой довольно правдоподобное с архитектурной точки зрения изображение здания. При этом за подобным изображением не обязательно стоит проект, разрабатываемый в течение многих лет. Это может быть свободной архитектурной фантазией, предположением, разработкой, исследованием новых концепций, реализацией на бумаге смелой идеи или вовсе средоточием геометрических объектов. Именно по таким изображениям мы можем уловить архитектурную мысль, заглянуть внутрь процесса создания архитектурных шедевров прошлого.

Удивительно наблюдать за масштабностью мысли. Каждый архитектор той эпохи старался выделить своё здание, сделать его уникальным, но что ещё важнее — практичным. В отличие от проектов массовой застройки, появившихся позднее, эти строения несут в себе частицу величественной космической гармонии, они будто бы стараются оторвать внимание людей от бесконечно затягивающей в себя рутины и заставить их заглянуть дальше, за светлеющий горизонт, устремиться ввысь.

Эпоха конструктивизма и сталинской архитектуры миновала, оставив нам множество памятников и множество вопросов. Откуда пришли все эти фантастические идеи? Как они отразились на сегодняшней реальности? Строения молчат, они всё так же непоколебимы и величественны, будто гости из некоего светлого грядущего. Может быть, в архитектурных рисунках их создателей кроются многие ответы?

Выставка работает до 10 февраля в здании по адресу: ул. Воздвиженка, д.5. Проезд: м. "Библиотека им. Ленина", "Арбатская".

Справки по телефону: + 7 [phone].

Сергей Яшин ГНЕВ ГАНЕШИ

Подлинный кладоискатель не ищет сокровище ради обогащения. Его просто увлекает процесс. В ночь летнего солнцестояния он направляется в заповедные рощи, кои озаряются вспышкой энигматического Цветка. Найденное сокровище не сулит ему ничего хорошего. В лучшем случае кладоискателя ждёт смерть.

Истинный Герой не спасает принцессу, дабы возвести её на брачное ложе. Ему претят семейные узы и домашний очаг. Ему нет дела до того, что спасённая дева обернётся драконом, коим и была пленена. Что ему до гибели в пасти роскошного монстра?

Взыскующий тайного Знания не надеется на спасение. Его не пленяют сотериологические посулы. Возможны ли гарантии на пути Гнозиса? Не является ли Смерть подлинным Откровением?