Газета Завтра 858 (17 2010) - [24]

Поможем с продажей коттеджей в поселке Николо-Урюпино 10, мы настоящие профессионалы в этом деле.

1

Анна Серафимова ЖИЛИ-БЫЛИ

Директор градообразующего предприятия страдал от мании величия. А если быть точным и не поддаваться клише, то он обладал ею, манией этой самой, а страдали окружающие.

     Он был убежден, что все вокруг всегда говорят, думают, пишут только о нем и многочисленных членах его семьи, его клане. А кланирование он провёл впечатляющее: весь город был за кланом, то есть отдан на заклание.

     Он был уверен, что на вверенной ему территории он — начало всех начал и конец всему. Да, он был началом, но не всего, и концом, но не всех.

     Он был началом коррупции в городе, хищений в особо крупных размерах, семейственности, был концом промышленности, разветвленной системы медицинской помощи, справедливости и законности.

     Если какая-то газета писала о воровстве, директор градообразующего предприятия подавал в суд за клевету, требовал у вверенного ему правосудия "защитить попранные самым гнусным образом его честь и достоинство". Журналисты оправдывались, что в статье нет упоминаний его имени и членов его клана — его клонов. Но директор решительно заявлял: "Как будто и без имени не ясно, кто у нас в городе главный вор!"

     Если в телесюжете речь шла о бандитах, о рейдерских захватах, о присвоении по подложным документам госсобственности, директор нанимал киллеров для «разборок» с создателями передачи, а, замочив их двумя выстрелами в затылок (что следствие признавало самоубийством), давал отповедь клеветникам, сочинившим грязный пасквиль на него и членов его семьи, которые чисты и невинны, как агнцы небесные, о чем свидетельствуют многочисленные церковные награды. Себя он называл "святой директор". Руководители телеканала оправдывались, что совсем не он имелся ввиду: мол, разве вы не знаете, Мстислав Борисович, что всем СМИ запрещено упоминать ваше имя всуе, а если называть, то непременно в восторженных тонах и самых высоких эпитетах?

     В ответ на этот жалкий лепет директор яростно орал: "За недоумков власть держите? Как будто и детсадовцам, у которых отобрали упомянутый в сюжете детсад, не ясно, кто во вверенном мне городе главный бандит и захватчик государственных закромов и недвижимости! Всем ясно, что показанные в сюжете зицпредседатели Фунты — жалкие холуи на побегушках, а главный бандит — я! Или вы собираетесь у меня отобрать пальму первенства?"

     Когда расследовалось дело о продаже госсекретов, директор, явившись в следственный комитет, потребовал прекратить дело как подкоп под него и пустую трату бюджетных денег, крича: "Будто непонятно, кто знает главную военную тайну! Зачем на расследование деньги изводить? Главный шпион — я! Кто, как не я, знает самые секретные секреты? Любого на улице спроси, он без запинки меня назовет. Именно поэтому я запретил всем даже разговаривать, потому что знаю, о чем и о ком все говорят. Говорить обо мне плохо нельзя. Специальный закон принят, приравнивающий негативный отклик о градоначальнике к экстремизму. А хорошего обо мне никто ничего не скажет. Поэтому всем — молчать! Как-никак, свобода слова у нас — главное завоевание! Мы эту свободу завоевали, теперь она наша заложница-наложница. Как хотим, так и употребляем!"

     "О педофилии тоже нельзя писать?" Спросив, журналисты и педагоги навлекли на себя гнев. "Какому дураку не известно, кто главный любитель детей в наших краях? Что вы порядочного человека из себя выводите? От его настроения и душевного равновесия жизнь и счастье миллионов людей зависит, а вы всё гадости норовите сделать!"

     Когда по телевидению прошел сюжет о президенте Зимбабве, женившемся в пятый раз, директор дал взбучку руководителям телекомпании, обвинив их в международном сговоре: они специально подговорили президента из далёкой Африки жениться, чтобы использовать это как легальный повод намекнуть на гарем директора. Но он, глава города, не так прост! Он копает глубоко. И закапывает не мельче! "Неужели ещё кто-то не знает, что именно у меня настоящий гарем, с которым не сравнятся и арабские коллекции жен? На какие ещё видные должности я должен своих любовниц поставить, чтобы ни у кого сомнений не было, кто главный прелюбодей?!"

     Когда представители СМИ поинтересовались, о чём можно писать, директор вскипел: "Ничего сами не могут! Ни одной мысли в голове! Что, о ботанике не слышали? Цветов-травы у нас в городе нет? Пишите о флоре, пестиках-тычинках! Вы, поди, и терминов этих научных не знаете! Спорт опять-таки, итальянский футбол всем интересен. Китайская кухня — чем плохая тема? А вышивка гладью и крестом? Вон, был я на выставке достижений городского хозяйства. Там выставлены целые полотна 20 на 20 см, вышитые руками наших мастериц! Да, ткацкая фабрика встала, гобеленовое производство закрыто. Но женщины заменили работу машин! Вот это прорыв! А вы посмотрите, каких нанадостижений добились наши мастера! Они снимают кровельное железо с брошенных заводов, делают из листового металла лопаты, и столь востребованный народом товар идёт на рынки города! Вот о каких достижениях надо писать! А не заниматься очернительством власти!"