Газета Завтра 849 (8 2010) - [8]

15 февраля 2010 г. в основном рупоре праворадикальной "демократии" "Московском комсомольце" уже объявлено о резком сокращении числа вузов (в основном государственных) за счет слияния. В самой идее ничего плохого нет, крупные вузы способны решать более крупные проблемы. Однако, как показал опыт создания Сибирского, Южного и Дальневосточных федеральных университетов, простое механическое объединение ничего не дает даже при существенных государственных финансовых вливаниях. Ибо изменение структуры, выработка миссии вуза и внутренние перетасовки кадров, что всегда влекут за собой массу конфликтов и занимают несколько лет, при этом без существенного поднятия статуса преподавателя качество подготовки специалистов не меняется.

К примеру, взять Томский политехнический университет, где энергичный и мудрый ректор Ю.П.Похолков без всяких объединений сумел реорганизовать учебный процесс, выработать новую стратегическую миссию вуза, привлечь крупный бизнес к софинансированию образования, поднять статус преподавателя до европейского уровня, поэтому университет вышел на передовые мировые позиции в подготовке кадров, доказав министерским чиновникам, каким образом надо реформировать систему высшего образования. Вот такому специалисту надо возглавлять Минобрнауки РФ, а не отставным "зав. лабам", но в нашем Отечестве на всем протяжении истории руководство страны, к сожалению, никогда не находило пророков в своем отечестве.

Автор — доктор технических наук, профессор, Заслуженный изобретатель РФ

1

Игорь Родионов ЗВЁЗДЫ, ПРОНЕСЁННЫЕ СКВОЗЬ АД 5

Продолжение. Начало — в №№ 4—7

5. «ПОЧЁТНАЯ» ССЫЛКА

Между Первым и Вторым съездами народных депутатов в моей жизни и служебной деятельности произошло событие, напрямую связанное с Тбилиси и повлиявшее на все последующие годы моей службы.

Осенью 1989 г, в то время как Вооружённые Силы подводили итоги за прошедший год, министр Язов и начальник Политического управления Лизичев вызывают меня к себе.

Тем временем следствие по Тбилисскому делу всё ещё продолжается, оно завершилось лишь в феврале 1991 г, спустя двадцать два месяца изнурительной работы. За это время страна пережила Баку, Вильнюс, через 4 месяца распался Советский Союз, результаты расследования так и остались невостребованными. Но во времена первых съездов народных депутатов Тбилисская провокация не сходила с экранов и мирового телевидения и не переставала быть темой для репортажей мировой прессы.

Главные организаторы и вдохновители кровавой Тбилисской провокации оказались на вершине власти в республике. А депутаты и журналисты, которые, не жалея сил, раздували скандал и тем самым способствовали возникновению тяжелейшего кризиса в Южной Осетии и Абхазии, сегодня процветают, построив на лжи свои карьеры.

В феврале 1990 года уголовное дело, заведённое на Гамсахурдию и его сподвижников, было прекращено прокуратурой Грузии. Гамсахурдия становится национальным героем и вскоре избирается первым президентом Грузии, а Собчак становится мэром Ленинграда.

Вернёмся к осени 1989 года.

Я вошёл в кабинет к Язову и Лизичеву. "Что же нам с вами делать, Родионов?" — спрашивает Язов. "Я не совсем понимаю вопрос, — как можно спокойнее отвечаю, — если к вверенным мне войскам ЗакВо есть серьёзные претензии, касающиеся боевой и мобилизационной готовности, то я готов выслушать и за упущения понести любое наказание. Но касательно Тбилисских событий мой ответ последует только после окончания расследования, проведённого Генпрокуратурой, а не Собчаком. Пока же я готов командовать любым военным округом — от Дальневосточного до Белорусского. Я понимаю, что в этой разнузданной ситуации в Грузии и Тбилиси мне находиться нежелательно".

После непродолжительной паузы заговорил Лизичев: "Ну, ты же понимаешь, что произошло в Тбилиси, какой международный резонанс это вызвало, какие телепередачи и публикации в адрес армии и Родионова. Нас просто не поймут. Да и Михаил Сергеевич не согласится с твоим переназначением на другой округ".

Задаю им вопрос: "В чём вы обвиняете меня и армию?" Ответа не последовало. Заговорил Язов: "В общем, мы тебе предлагаем должность начальника Академии Генерального штаба. Подумай. Завтра ответишь". На следующий день, после мучительных раздумий, я дал согласие.

Это было в начале сентября 1989 г, новый учебный год только-только стартовал. Я вернулся в Академию, которую закончил в 1980 г. и которой мне предстояло теперь руководить почти семь лет, наблюдая со стороны, из тиши прекрасного кабинета, за развалом всего, чему была отдана вся моя жизнь в армии.

В моём распоряжении находился качественный профессорско-преподавательский корпус, многие из членов которого знали и помнили меня, а я, естественно, знал многих из них, поэтому не было сомнений, что между нами будут продолжаться и укрепляться деловые и товарищеские отношения.

Также в моём подчинении оказались два факультета советских и иностранных слушателей, прошедших перед этим качественную подготовку в других ВУЗах, как правило, входящих в систему стран Варшавского Договора.