Газета Завтра 805 (17/2009) - [26]

А в это время на входе в контору, в кабинке вохровца, идет уже более жесткий разговор. Вохровцу предлагают сейчас же отправиться домой. Он, естественно, возражает, ссылаясь на служебный долг и подписанный контракт. Тогда его вынуждают почувствовать упертый в его бок твердый, тупой предмет. Вохровец, как правило, человек из бывших военных. Сразу понимает, что это за твердый предмет. По штату ему такой не положен. Против лома нет приема. Тем более, что ему обещают другое место работы. Он покидает пост, за что Астафьев на него "ни капельки не в обиде". Решение парень принял единственно верное.

Следующий шаг в рейде - аккуратное снятие таблички с дверей начальника и привинчивание другой - с именем нового начальника. Настанет понедельник, люди придут на работу. А их просто не пустят. Уже и вывеска на конторе другая. И вохровец. И образец пропуска. И должности их уже все заняты новыми людьми. А прежде того еще сервер бухгалтерии взломан. Хакеры помогли. Есть они в штате рейдерской бригады.

Да, рейдерство - противозаконно. 60 тысяч рублей штрафа можно за это получить, два года "химии". Но разве этим кого-нибудь напугаешь.

Можно обратиться в милицию В прокуратуру. "Заведут дело". Полгода будет тянуться следствие. В то время как захваченное предприятие можно, если как следует подготовиться, за три дня два раза продать. И второй в цепочке покупатель в этом случае будет называться на языке юристов "добросовестным". К нему уже никаких претензий предъявить нельзя. По закону!

Вот чем прекрасно рейдерство!

Видали мы по телевизору захваты водочного гиганта "Кристалл", угольных шахт, даже нефтяных компаний. Понятно, люди воюют за прибыльные, ликвидные, как говорится, предприятия. Рейды сулят быстрое и долгосрочное обогащение. Но чтобы воевать за предприятие жилищно-коммунального хозяйства?! Государство от них не знает как отделаться. Никто их не берет, не приватизирует. Все шарахаются как от прокаженного. А тут на тебе - война! Лакомый кусок сготовился в Осташкове. Спасибо кулинару. Снизил потребление мазута с 20 тысяч тонн до 12. Электроэнергии научил потреблять в 1,4 раза меньше, чем было до его прихода сюда. И даже при низком тарифе, не соответствующем инфляции, сделал предприятие рентабельными. Больше мы в ваших услугах не нуждаемся. Распускаем узлы галстуков, приступаем к поглощению. А когда кушанье кончится, система развалится, - сами состряпаем что-нибудь по своим рецептам, дававшим и раньше неплохой приварок.

А на этом пиру в качестве салфетки для вытирания жирных рук напечатаем спецвыпуск местной газеты в жанре черного пиара. По законам которого, чем нелепее обвинение, тем сильнее оно действует на публику. В самом центре страницы, в рамочке на серенькой подкладке сочиним ну, к примеру, такое: "Главным бухгалтером "Энергосбыта" является теща Астафьева".

Могли бы чего-нибудь и поинтереснее придумать.

Астафьев рассказывает с улыбкой. Во всей низости происходящего видится ему и высокое.

- Порадовало меня общее собрание коллектива "Энергосбыта". 100 процентов работников меня поддержали. Отказалось "переходить" в рейдерское предприятие. Поступая так, люди рисковали. В маленьких городках нужно вести себя осторожно. Лояльно. Иначе так зажмут, что хоть уезжай.

- Такая у вас была поддержка! Сотни человек! Почему же вы их на улицу не вывели. Почему рабочие забастовку, голодовку не организовали?

- Режимное предприятие. Нельзя.

Страхом веет теперь от прекрасного предприятия. Люди еще борются, но уже не подписывают обличительные документы своими именами. Даже депутат собрания "Осташковский район", описывая ситуацию вокруг Астафьева в послании генеральному прокурору, действует конспиративно через посредника - депутата Госдумы, который уже и пересылает генпрокурору от своего имени. "Анкетные данные по просьбе заявителя не указываются, - поясняет депутат генпрокурору, - так как заявитель, с учетом остроты поднятых вопросов, опасается за свою жизнь".

Зато все итээровцы одним махом ушли за Астафьевым. Забрали имущество с прежнего места работы, организовались внутренне, настроились на дальнейшую работу с ним.

- Внешне, мне показалось, вы даже приобрели некоторый более высокий статус, - говорю я Астафьеву. - В мой осенний приезд вы со своим штабом располагались на отшибе, за линией железной дороги, в невзрачном доме. Теперь - в самом центре Осташкова, в прекрасном здании.

- В каком-то смысле так оно и есть. Мы не считаем себя проигравшими. Внешняя респектабельность подкрепляется и состоянием дел. На днях еду в Австрию. К инвесторам. Транш предполагается, можно сказать, огромный. Получить инвестиции практически без обязательств! Вот в такой ситуации мы оказались. Деньги имеются. Мои коллеги по этому поводу вспоминают пословицу: денег, как у дурака махорки. И эти деньги, и австрийские инвестиции мы начинаем вкладывать в соседний с Осташковским район, где обстановка для бизнеса более благоприятная - в Кувшиново. Недруги, организуя рейдерский захват нашего предприятия, конечно, не рассчитывали на такую живучесть.

- Ну, и что же ощущает человек в вашем положении? Дамоклов меч над головой или чистое небо благодаря наличию "махорки в карманах?