Газета Завтра 797 (09/2009) - [15]

СТРАТЕГИЯ МОДЕРНИЗАЦИИ

В силу формата мероприятия и вынужденной реакции на многочисленные благоглупости представители реалистического подхода просто не успели описать стратегию модернизации, единственно способную вывести Россию из кризиса и обеспечить ее устойчивый прогресс даже в самых неблагоприятных внешних условиях.

В этом нет ничего страшного, потому что она, с одной стороны, проста и самоочевидна, а с другой — неприемлема для правящей клептократии, представители которой органически не способны взяться за ее реализацию, даже если бы они услышали самое аргументированное ее изложение.

Ее суть проста и отражает основной принцип политики выхода из экономической депрессии: замена государственным спросом недостающего коммерческого спроса.

Либеральные фундаменталисты успешно внедрили в общественное сознание ложное представление о том, что любое увеличение государственных расходов — и тем более их увеличение за счет эмиссии — обязательно усиливает инфляцию. Между тем, если увеличение госрасходов всего лишь восполняет сжатие коммерческого спроса, роста денежной массы как такового не происходит — и, соответственно, при прочих равных условиях отсутствуют причины ускорения инфляции. Более того: даже значительное увеличение денежной массы не ускоряет инфляцию (как это было, например, в первой половине 2000-х годов), если сопровождается впитыванием эмитируемых денег новыми проектами, расширением емкости рынков (например, фондового) и сферы применения национальной валюты (например, в силу усиления валютного регулирования) или замедлением обращения денег (из-за роста склонности граждан к сбережению).

Поэтому эмиссия денег на реализацию крупных экономически оправданных проектов, в том числе связанных с модернизацией, в обычных условиях не ведет к ускорению инфляции.

Чтобы создать в России эти "обычные условия", надо ограничить исключительно высокие коррупцию и монополизм.

Ничего сложного в этом нет: было бы желание.

Как показывает опыт развитых стран (в первую очередь Италии и США), ключевой механизм ограничения коррупции — освобождение от ответственности взяткодателя в случае его активного сотрудничества со следствием. Ведь "правила игры" создает чиновник-взяткополучатель, в ряде случаев вынуждая бизнесменов выбирать между взяткой и уходом из бизнеса, то есть социальным самоубийством.

Вторая необходимая мера — конфискация активов, в том числе полученных законным путем, участников организованной преступности (частным случаем которой является коррупция), не сотрудничающих со следствием. При этом речь идет не о личных вещах или жилище, но лишь о тех активах, которые могут использоваться как инструмент влияния на общество. Это правило позволяет быстро уничтожить экономическую базу организованной преступности, в том числе коррупции.

Антимонопольное же регулирование должно опираться на прозрачность структуры цены: всякое предприятие, подозреваемое в злоупотреблении монопольным положением, должно объяснить, из чего складывается цена ее продукции, и при завышении этой цены — понизить ее. При этом в случае резких колебаний цен регулирующий орган должен иметь право сначала возвращать цену на прежний уровень, а уже потом выяснять, было ли оправданным ее изменение (так как расследование способно занять годы, в течение которых экономике может быть нанесен невосполнимый ущерб).

Ограничивая коррупцию и произвол монополий, можно будет без инфляционных опасений замещать государственным спросом сжимающийся коммерческий спрос. При этом государство, давая экономике жизненно необходимые ей деньги, сможет трансформировать ее по своему усмотрению.

В частности, необходимо ввести жесткий контроль за госпомощью: помощь по самой своей природе является нерыночным инструментом, и поэтому, предоставляя ее, государство вправе требовать от ее получателей выполнения нерыночных же условий. Как минимум необходимо восстановить валютный контроль образца 2001 года, запретить всем получателям госпомощи любые спекулятивные операции, в том числе за счет собственных средств (иначе госпомощь станет просто залоговым ресурсом для привлечения средств под валютные спекуляции), установить предельную маржу в 2% для банков, кредитующих реальный сектор государственными деньгами (сейчас, по словам председателя Ассоциации российских банков Г.Тосуняна, маржа составляет 8%).

Наконец, не стоит забывать, что производить имеет смысл лишь то, что можно продать: иначе производство превратится в форму социальной помощи, и экономика быстро умрет по памятному принципу "мы делаем вид, что работаем, а они делают вид, что нам платят". А поскольку все, что производит путинская Россия, Китай производит дешевле (а в целом ряде случаев еще и лучше), на время модернизации нам придется отгородиться от дешевого китайского импорта и субсидируемого импорта из ряда развитых стран при помощи разумного протекционизма, который должен примерно соответствовать применяемому Евросоюзом.

При этом все предприятия, получающие господдержку, в том числе в виде протекционистских мер, должны принимать на себя "встречные обязательства" по технологическому обновлению и повышению качества выпускаемой продукции. Иначе протекционизм приведет не к модернизации, а к ускоренному догниванию, как это случилось с российским автопромом: выпуск легковых автомобилей упал в январе 2009 года в 5 раз, включая хваленую "отверточную сборку".