Газета Завтра 792 (04/2009) - [4]

Конечно, международный газовый консорциум с участием России, владеющий украинской "трубой" или арендующий её сроком на несколько десятков лет, лишил бы нас сомнительного удовольствия всякий раз наблюдать за тонкостями газовых скандалов между Киевом и Москвой, но создание такого консорциума, по большому счёту, не только поставит крест на всяких иллюзиях о независимости Украины, но и лишит их финансового смысла.

Обратной стороной этой конфликтной медали является стремление "Газпрома" установить внутренние цены на газ (это почти 50% объёма продаж корпорации) исходя из уровня экспортных цен на него. Путин в интервью немецкому телевидению торжественно заявил, что русский потребитель будет платить за газ по европейским меркам уже в 2011 году. Понятно, что для этого сначала необходимо до соответствующего уровня повысить все экспортные цены, невзирая ни на что. Иначе будет непонятно, чем белорусский или украинский, или армянский потребитель для "Газпрома" лучше своего, российского - конечно, если сам "Газпром" продолжает позиционировать себя как российская компания с государственным участием.

Кроме того, очевидная неэффективность оперативного менеджмента "Газпрома" может стать основанием для серьёзных кадровых перестановок как в самой корпорации, так и вокруг неё (мнение, что "Миллер не тянет", весьма распространено во властных коридорах Кремля, а недавние слухи о замене российского посла в Киеве Виктора Черномырдина на Бориса Громова родились явно не на пустом месте - в таких вопросах дыма без огня не бывает).

Тем более, что взгляды российского политического руководства на проблему образования газовых цен существенно разошлись. Если Дмитрий Медведев публично заявил о том, что цены на газ должны зависеть от цен на нефть, что предполагает почти трехкратное уменьшение цены на газ в следующем полугодии, то Владимир Путин и Игорь Сечин, приложившие немало сил для формирования "газовой ОПЕК", напротив, хотят отказаться от такой увязки, поскольку она, при всей своей видимой логичности (единица теплотворной способности должна стоить примерно одинаково вне зависимости от конкретного энергоносителя), берёт за основу не всю "корзину себестоимости энергоносителей", а цены на почти полностью монополизированном и подконтрольном глобалистским ТНК ценам нефтяного рынка, где четырехкратные в течение года скачки цен являются "нормой жизни" и орудием политической борьбы.

Украина. В условиях кризиса "газпромовский" транзит и связанные с ним преференции (доходы от "серого" экспорта и реэкспорта) приобретают еще больший вес для политической элиты Украины. К тому же, "цена вопроса" в связи со значительным падением внутриукраинского потребления (промышленность-то стоит) оказалась еще более высокой: например, из 50 млрд. "кубов" импорта почти 30 млрд. можно будет реэкспортировать, что лишь по этой "статье доходов" при нынешних ценах составит, как минимум, 2 млрд. долл.

Кроме того, Украина в ходе конфликта провела натурные технические испытания работы своей газотранспортной системы в реверсном режиме и убедилась в том, что пережить "газовую блокаду" со стороны России даже в разгар зимы - при условии полных "под завязку" подземных хранилищ газа (ПХГ) - она вполне в состоянии. Что, разумеется, вовсе не усиливает позиции "Газпрома" по отношению к своему главному транзитёру на ближайшую перспективу. Так что следующий конфликт (который явно не за горами и может состояться даже намного раньше зимы 2009/2010 годов), судя по всему, станет "моментом истины" для главной среди российских "естественных монополий".

Помимо технологической, Украина провела и мощную пропагандистскую подготовку к будущему конфликту: рассуждения о "москальском холодоморе" заполонили практически всё информационное пространство "нэзалэжной", способствовали не только элитарной, но и массовой "национальной" консолидации Украины, позволив правящим кругам в значительной степени "перевести стрелки" социально-экономического кризиса в стране на Россию.

Европейский Союз. Нынешний газовый конфликт привёл к дальнейшему расхождению позиций стран "старой" и "новой" Европы в рамках ЕС. В то время, как первые практически не испытывали на себе негативных последствий данного конфликта, вторые ощутили себя чуть ли не "брошенными в каменный век" и абсолютно беспомощными перед такой угрозой. Результатом должна стать резкая активизация этих стран в деле развития альтернативных российско-украинскому маршрутов поставки энергоносителей. Здесь пока газпромовский "Южный поток" значительно опережает шелловский Nabucco.

Кроме того, Европа впервые получила доступ (пока на уровне мониторинга) к газовым сетям России и Украины. И вряд ли откажется от такой возможности на будущее - несмотря на заявление Путина, что теперь в таком мониторинге нет необходимости. Напротив, ЕС теперь постарается распространить систему такого мониторинга и на страны Центральной Азии, одновременно расширяя свой контроль непосредственно над "Газпромом". Стоит заметить, что долговой нагрузки в 64 млрд. долл. сильно "похудевший" из-за фондового кизиса "Газпром" может и не выдержать - риски дефолта не просто критически велики, они постоянно возрастают, и не исключено, что уже в текущем году правительство РФ окажется перед выбором: оплатить долги этой корпорации или дать возможность её кредиторам получить контроль, как минимум, над текущими финансовыми операциями "Газпрома". Из этих вариантов, как говорил некогда товарищ Сталин, "оба хуже", а прецедент юрисдикции того же Стокгольмского суда над "жемчужиной российской суверенной демократии" уже создан.