Газета Завтра 771 (35 2008) - [27]

Ясно, в чем дело? В заявителе!

— У нас нет контрольных функций за деятельностью администрации района, — пояснила начальник департамента земельных отношений Вера Белоречева при встрече. — Но мы высказали свою точку зрения: вопросы надо решать в соответствии с законом. Администрация района согласилась. Администрация обратилась в прокуратуру Кирилловского района с просьбой проверить законность заключения аренды на участки на Цыпиной горе. Ответа из прокуратуры пока нет…

К сожалению, Вера Владимировна не ответила на главный вопрос: почему человеку, желающему работать на земле, не дают землю?

Хотя понимаю: вопрос скорее не к ней…

По поводу ответа главы остается только развести руками. Кто должен обращаться с просьбой о переводе земель из одной категории в другую? Видимо, тот, кому принадлежит земля, в нашем случае — администрация сельсовета и района. Не тот, кто просит землю в аренду. О каких документах говорит глава, не ясно. И почему сразу не был дан ответ, что "не поступило документов". Если речь идет о кадастровых документах, то они должны быть у администрации, а не у заявителя.

Словом, переложили с больной головы на здоровую.

Что же видно с Цыпиной горы?

Пожалуй, вывод таков: принципиально отношение к земле за двадцать лет не изменилось. Теперь земля становится первым товаром для тех, кто не знает, куда деть избыточные деньги, которых у средних предпринимателей нет. Поэтому получить землю для дела так же трудно, как и двадцать лет назад.

Вологодская область

Анатолий Яковенко КАЗАЧЬИ ВЛАДЕНИЯ

Несколько лет назад мне довелось побывать у себя на Урале. Объехал я тогда почти всё южное казачье пристепье, где на месте бывших хуторов и станиц всё ещё стояли колхозы и совхозы.

Поближе к районному центру Чесма (как и многие другие, здешнее название было дано когда-то в честь известных наших прежних воинских побед) заметно отличалось от всех нынешних уже хозяйств село Тарутино. В нём не дали сами же колхозники зарезать весь скот, сохранили также целиком трактора с комбайнами. Да и во всём остальном перестроечном угаре сумели тоже устоять! Нашли куда сбывать зерно с молоком по более выгодным ценам. И посему к каждому дому подвели газ, главные улицы заасфальтировали. Для всех в избытке (при общей нехватке кругом) были и солярка с бензином. А по дворам развозили также силос для личного скота.

Но вот в находившемся от них в трёх километрах совхозе Откормочном всё шло совсем по-иному. За каких-то три-четыре года тут сменилось несколько директоров. И каждый из них стремился чаще всего урвать лишь больше для себя. Так что ко времени моего приезда во всём ощущался уже развал — поля были брошены, с кормами пошли перебои и телят завозили всё меньше и меньше. А именно этот совхоз был особенно дорог мне тем, что в свои студенческие годы я каждое лето тоже подрабатывал у них. То на ремонте или строительстве каких-нибудь новых базовок, а то и на заготовке сена для всей нашей долгой уральской зимы. И поэтому когда совсем недавно вновь оказался в своих родных местах (а наш посёлок находился как раз чуть в стороне от Тарутина),то решил непременно побывать и там у кого-нибудь из знакомых.

И что же я увидел? В Тарутино всё ещё тот же председатель Коротков — гоняет, жучит многих своих нерадивых земляков (ведь он из местных, тут родился и вырос), и бывший колхоз держится. Им как-то по-прежнему удаётся сбывать зерно, мясо и молоко по соседним городам. В Челябинск, Магнитогорск, Копейск, Троицк… Открыли также два частных магазина, построили пекарню и хлеб у них свой намного дешевле. А первый из знакомых моих Юрка Приданников (ставший за это время изрядным выпивохой) встретил меня со своей женой у дома. Он работает на разных местах, весной и осенью сеет и убирает. В эту пору трактористы и комбайнёры хорошо зарабатывают, а в остальное время так вот перебиваются и толкаются то тут, то там. Вплоть до сторожей на бывшем откормочном комплексе.

О председателе и всей конторской верхушке Юрка отозвался на этот раз не шибко лестно: "Всё захватили в свои руки, — обронил он . — И вертят как хотят, а мы у них как будто в батраках".

— Не мели лишнего, — перебила его жена. — А тебе кто не даёт? Пил бы меньше…

Юрка взъерепенился было на неё. Но следом же приумолк. По всей вероятности, жена оказалась права. Ведь запивается тут у них действительно почти половина. За последний десяток лет поумирало от водки столько, что сразу и не перечтёшь. И всё больше мужики в самом расцвете лет.

После Тарутина я проехал дальше в совхоз Откормочный. И как только наш автобус миновал несколько домов и завернул к конторе, у меня разом будто что-то оборвалось внутри: на месте конторы я ничего не увидел, тут лежала лишь груда развалин. Да и там, где стояли когда-то большая ремонтная мастерская, гараж, а за ними уж, чуть правее, и тянулись целые ряды базовок для телят — здесь тоже осталось лишь ровное пустырище.

И всё это развалили и ликвидировали как бы за ненадобностью в самое последнее время. Ибо весь совхоз дышал уже на ладан и его взяли под свою опеку те же соседние тарутяне во главе с Коротковым.