Газета Завтра 767 (31 2008) - [11]

Не бойся, милая, ни старости,

Ни смерти.

Могила будет для нас надежным убежищем:

Там родится спасительный свет.

И вырвутся оттуда наши души,

Чтоб укротить разбушевавшийся ад,

Который прорвался

На нашу сторону.

МОИ ПРАВА

Имею право на крохотное оконце —

Выход к Великому Белому Свету.

Через него

Я вижу урывками То или Это,

Вижу лишь птицу, не вижу стаю,

Вижу верхушку дерева, но не корень,

Слишком мало конкретного вижу,

Все больше мечтаю.

Поэтому шаг мой по камере неверен,

Ибо ни разу не видел я всей

Лазури.

Наполовину до пропасти путь отмерен,

Бич и тюремщик пасут

Половину другую.

Имею право, но неофициально,

Любить тебя украдкой,

И на плач право,

И право на плач имею,

Тихий, непрестанный:

Губы чуть вздрогнут, а сердце

Слезами исходит втайне.

О, этот плач сокровенный многого стоит.

ОПАСНЫЙ СОН

Давно уже

Некому за меня заступиться

Ни на земле,

Ни в небе.

Пустое время.

Я брошен

На гнев и милость

Большого Белого Света -

Томящиеся в тюрьме тюремщики

Прячут тебя от меня.

Ни поговорить,

Ни Богу душу вверить.

Где-то там, далеко, где тоже есть Бог,

Хотя и он не поможет,

Мне снится опасный сон:

Мы живем легко, беззаботно,

Нам рады на том

И на этом свете…

И вдруг

Меня будит изможденная стража.

За спиной у нее только всполохи смерти.

Так начинается каждый день:

Без меня,

Без тебя,

Без заступника

На земле и в небе.

ПРОЩАЙТЕ, ТЕРРОРИСТЫ!

Прощайте навсегда, аорты Бога.

У нас отныне — разная дорога.

Последний шанс испачкаться в крови

Я с радостью на волю отпускаю.

По явкам, словно по следам любви,

Брожу — и горы взором задеваю.

Прощайте, террористы! Мысль моя

За смыслом бытия летит нередко.

А свежей крови жаркая струя

Давно усопшего тревожит предка —

Милутина. Простым и кротким был он.

Как из первоистока, из могилы

тает его любовь к живым ручьям,

Доверчиво впитавшим отсвет неба,

И к птичьим голосам, и к корке хлеба,

Которой он довольствовался сам.

И взгляд его, коснувшийся высот,

Потомков увлекая к небесам,

Меня преображает и зовет.

Я не могу делить безумье ваше

И не желаю пить из вашей чаши!

Слепое исступление храня,

Стреляйте в сильных мира без меня,

Сгервятники, как мерзок мне ваш пыл.

Мир изнемог без веры и без сил.

Клубится мрак распада, дикий мрак,

И дьяволы творят свой страшный брак.

Душа моя исполнена печали

И свет небес и за родные дали.

Прощайте же! Распалась грань миров,

И тщетно мое сердце встрепенулось,

Гудя, как шмель, над чередой веков:

История спиной к нам повернулась.

В кого ж стрелять? Эпоха зла и тьмы

Свой главный позвонок скрывает к ночи.

И снежный саван будущей зимы

Грядет, как исполнение пророчеств…

Переводы с сербского Андрея Базилевского («Всеосень», «Сараево», «Ад», «Опасный сон»), Игоря Числова («Мои права») и Андрея Голова («Прощайте, террористы!»)

Владислав Шурыгин КРЕСТНЫЙ ПУТЬ КАРАДЖИЧА

В пятницу 18 июля в Сербии был арестован легендарный Радован Караджич. В течении тринадцати лет продолжалась эта охота. Все спецслужбы Запада тринадцать лет шли по следам лидера боснийских сербов. Десятки спецопераций, десятки миллионов долларов, потраченных на осведомителей и организацию захватов, и… нулевой результат. Караджич был неуловим.

Вместе с бывшим начальником штаба боснийской армии Радко Младичем он стал символом сербского сопротивления.

Одно упоминание о них выводило американцев из себя. За их поимку назначались всё большие премии. И к прошлому году головы сербов стоили уже по пять миллионов долларов. Даже за информацию об их местонахождении был обещан миллион евро.

И вот теперь одна из самых долгих охот на человека закончилась удачей для ловцов. Караджич арестован.

И что самое мерзкое — арестован не натовскими десантниками, не спецкомандой Гааги, и не агентами ЦРУ, а сербской госбезопасностью. Те, кто его столько лет прикрывали, его же и предали. Прозападник, либерал Тадич, придя к власти, потребовал от руководства спецслужб в кратчайшие сроки окончательно решить проблему беглых сербских лидеров Караджича и Младича. И генералы взяли под козырёк.

Точно так же в марте 2001 года в Белграде был арестован Слободан Милошевич. За него тогдашние сербские правители пытались выкупить у Запада лояльность и получить обещанные кредиты.

Слободана отдали американцам, но только ничего за это не получили. Ни денег, ни признания. Разве что от хозяйских щедрот сербских шестёрок потрепали по холке — Хорошие шавочки! Верно служат…

А саму Югославию — видимо, "в благодарность" за преданность, — раздробили ещё на два политических карлика, Сербию и Черногорию.

Предательство не прошло бесследно и для предателя. Через два года, в марте 2003-го, один из главных организаторов выдачи Милошевича международному трибуналу премьер-министр Сербии Зоран Джинджич, получив на пороге собственной резиденции две пули: в живот и в грудь, — отправился кормить червей на Новое кладбище Белграда.

Слободан Милошевич был умерщвлён в тюрьме Гааги 11 марта 2006 года. Обвинение против него фактически развалилось, и трибунал оказался перед перспективой оправдания бывшего президента Югославии. Этого организаторы судилища допустить не могли, и в камере тюрьмы Милошевичу был сделан укол, после которого он скончался…

И вот теперь арестован лидер боснийских сербов, герой сербского сопротивления Радован Караджич. Сербские либералы в очередной раз покрыли себя вонючим позором предательства.