Газета Завтра 597 (18 2005) - [29]

— А если война?

— Смотря с кем. Я русский, но я не гражданин России. Она на нас с прибором положила. Но воевать против России я — ясен пень! — не собираюсь. Защищать семью — одно дело, а убивать людей из интересов государства или, ещё хуже, за дядю Буша — не буду. Поэтому и в Ирак не поеду. Вы поймите, армия нужна Эстонии только как символ государственности, какое же это государство без армии? Но защитить это государство она неспособна. Так что для нас это только как некая ступенька в карьере или социальной лестнице…

То, что армия Эстонии существует лишь как государственный институт, но не является серьёзной военной силой, сегодня — острая тема для дискуссии в эстонском обществе. Большая часть его считает, что Эстонии опасно "заигрываться в войну". Экономику страны можно лишь с большой натяжкой назвать стабильной. Фактически Эстония живёт сегодня лишь за счёт российского транзита и туризма. Пытаться в этих условиях выполнять все требования НАТО по строительству современных Вооружённых Сил просто разорительно. У Эстонии сегодня элементарно нет денег на новые самолёты, корабли, танки, боевую электронику, связь и прочее. И даже перевооружившись и выполнив все требования НАТО, армия Эстонии не будет в состоянии оказать противнику сколько-нибудь эффективный отпор. А в случае крупномасштабной войны с применением ядерного оружия вообще оказывается в роли атомного полигона. Так какой смысл втягиваться в эту изнурительную для экономики гонку вооружений?

Но есть в Эстонии и "ястребы", которые требуют резкого увеличения военных расходов, развёртывания национальных вооружённых сил, строительства военных баз НАТО.

Интересная деталь. С одной стороны, большинство населения выступает против втягивания Эстонии в дорогостоящую гонку вооружений, но при этом до четверти эстонцев сообщили при опросе, что поддерживают цели и задачи "Кайтселийт" — добровольческой полувоенной организации "защиты края", которая готовит своих членов к ведению партизанской войны на своей территории…

Неуставных отношений в эстонской армии, по словам всех, с кем мне пришлось пообщаться, не существует.

…Когда я уже собрался покинуть расположение батальона, обратил внимание на то, что у некоторых солдат на левом плече была нашивка с государственным флагом, но у большинства она отсутствовала. На мой вопрос о причине такого разнобоя лейтенант Мадис Морель пояснил, что нашивку могут носить только те солдаты и офицеры, кто побывал в командировках за границей. И я сразу вспомнил, что в Ираке сегодня служат под началом американцев 45 эстонских солдат и офицеров. Два солдата за это время погибли. Как участие в этой войне согласуется с миролюбием эстонцев, о котором говорил лейтенант Мадис Морель, мне, честно говоря, было не очень понятно…

TALLINN — МОСКВА Я покидал Таллин со смешанным чувством. Конечно, душу немного саднила "имперская" ревность. Трудно привыкнуть к тому, что место, которое когда-то было частью твоей Родины, сегодня гордо считает себя независимым государством. Я человек Великого Прошлого, и оно уже никогда во мне не угаснет.

С другой стороны, я увидел, что жизнь моих соотечественников здесь, как это ни покажется странным, намного более спокойна и комфортна, чем та, которую проживаем в России мы. Я увидел, что Эстония — это уже ДРУГОЕ государство и жить с ним в соседстве — это данность, по крайней мере, на обозримый исторический период.

И ещё я понял, что Эстония остро нуждается в России. При всех её болезненно "суверенных" вывертах и комплексах, Эстония зависит от России как ни от кого другого. Российские нефть, газ — основа жизни республики, российский транзит через Эстонию, российский туризм, российский бизнес составляют сегодня больше 40% всего бюджета, и никто другой ничего подобного сделать для Эстонии не сможет, а главное, не станет.

И значит, Россия вполне способна БЫТЬ в Эстонии, влиять на ситуацию и обстановку здесь, отстаивать свои интересы, что совершенно нормально для любой серьёзной страны и не выходит за рамки общепринятых норм. Надо просто перестать очаровываться призраками прошлого, не давать дурманить себя опасными глупостями "общечеловеческих" либеральных ценностей — и заняться реальной политикой.

ТЕПЛЫЙ СЕВЕР

ТЕПЛЫЙ СЕВЕР

ТЕПЛЫЙ СЕВЕР

В ПОЛНОЧЬ МИКРОАВТОБУС "КРАЙСЛЕР", шурша шипованной резиной, уносил из суетной и грешной Москвы, фотокора Василия, писателя Алексея, благодетеля Александра, водителя Виктора и послушника Романа, а также пожертвования многих благодеющих и церковную утварь.

Эти пассажиры, такие разные по своему роду деятельности, объединены одним: они были Русские Православные люди, и цель у них была на этот раз одна — цитадель Православия на русском севере.

На родине величайшего русского Святого XX века Праведного Иоанна пресвитера Кронштадского Чудотворца в селе Сура Пинежского района Архангельской области возрождается самый северный и труднодоступный женский монастырь святого апостола и евангелиста Иоанна Богослова. Этот монастырь организован самим батюшкой Иоанном Кронштадским в 1899 г. и является первым в истории Православия монастырем, основанным белым священником. Монастырь задумывался и создавался святым преподобным Иоанном Кронштадским для просвещения и утверждения святой веры православной на его родине, в селе Сура.