Газета Завтра 521 (46 2003) - [31]

Борис Кагарлицкий

СОЛЖЕНИЦЫН ПРОТИВ МАРКА ДЕЙЧА

Владимир Бондаренко

18 ноября 2003 0

47(522)

Date: 18-11-2003

Author: Владимир Бондаренко

СОЛЖЕНИЦЫН ПРОТИВ МАРКА ДЕЙЧА

Всё больше убеждаюсь в том, что Александр Солженицын дан был миру в ХХ веке, как чисто русское явление. И в литературе своей, в книгах своих, и в жизни своей.

Может быть, и изучать где-нибудь позже историю России, историю русского народа минувшего столетия будут — через человеческие типы, через человеческие характеры, именно через таких, как Александр Исаевич Солженицын.

Во-первых, жизнь простого человека, как правило, не доступна будущим историкам, а если и доступна, то только через литературу (и опять же никуда уже не деться от Ивана Денисовича, Матрены и иных его героев), а так уж случилось, что редко кому из приметных, публичных людей столь тесно и столь в разных обстоятельствах пришлось вживаться в народ, жить — народом. И нельзя назвать это случайностью. Как пишет Александр Солженицын, была у него цель, осознанная и ясная цель, уже после выхода из лагеря — "затесаться и затеряться в самой нутряной России — если такая где-то была, жила…" Впрочем, и лагерный срок он провел в основном, что бы ни писали его ниспровергатели, среди той же "нутряной России", каменщиком, литейщиком. И в армии опять же, как бы ни старались его "разоблачить" новые либеральные клеветники из "Нового русского слова" и "Московского комсомольца", он служил не в высоких штабах и не корреспондентом в центральных газетах, а всего лишь командиром батареи звуковой разведки, среди таких же "нутряных" русских людей…

Во-вторых, и сам Александр Исаевич характером своим влезал за свою жизнь во все достаточно существенные для понимания русской нации исторические, политические и литературные переделки. Зачем нужно было ему — из каких выгод или расчетов, — уже высланному насильно на запад прославленному нобелевскому лауреату, вдруг восстанавливать против себя и запад, и почти всю эмиграцию своими патриотическими, глубоко национальными статьями "Наши плюралисты", "Образованщина" и так далее? Даже Генрих Бёлль, приютивший Солженицына после отъезда на первое время у себя дома, признал: "Он разоблачил не только ту систему, которая сделала его изгнанником, но и ту, куда он изгнан".

В-третьих, все-таки должна же быть некая Божья воля, чтобы провести человека через войну, лагерь, смертельную болезнь, изгнание, всемирное признание и сохранить целым и невредимым, дабы оставить русскому народу художественные размышления о нём самом, о современном народном характере, о его невиданной способности к выживанию? Должна же быть некая Божья воля, заставившая его чуть ли не насильно поднять в своем творчестве все главнейшие и острейшие проблемы русского народа?

Уверен, что "Архипелаг ГУЛАГ" и "Двести лет вместе" — книги равновеликие и равно необходимые для дальнейшего развития самого русского народа. Написав о социальной трагедии русского народа, он не мог не написать и о национальной его трагедии.

Даже и клеветой на Солженицына (последнее время особенно обильной) писатель может гордиться. Так же столетиями клевещут те же самые типы в таких же самых "московских комсомольцах" и "новых русских словах" и на русский народ. И войны-то русский народ выигрывал ни умом, ни талантом — так, трупами закидали немцев; и трудиться-то он не привык (видно ни в лагерях, ни на фронте к труду не приучали), всё лишь баклуши бил; да и друг на дружку всегда русские доносят, всем завидуют; всё мечтают русские Ваньки, лежа на печи, о пожаре у соседа…Весь перечень претензий к русскому народу ныне — к восьмидесятипятилетию Александра Солженицына — взвалили на него. Какая высокая честь!

Вот только невдомек мне, кто же такую огромную, в шестую часть суши, империю освоил, кто же первым в космос полетел, кто же Берлины и Парижи ни по одному разу брал, кто же до Аляски дотопал и, жаль, там остановился. Надо было до России с другой стороны дойти (кстати, и племена бы все индейские уцелели: никто бы за скальпы краснокожих и иных инородцев по доллару не платил). И кто же такую литературу великую создал, которой до сих пор все более-менее приличные писатели мира восхищаются?

Поверьте мне, Александр Исаевич, это наши милые соседи по месту жительства (я уж не знаю, как их деликатнее назвать — инородцы, иноплеменцы, этастранцы, иначе говоря, самые разумные люди на планете) так к Вашему восьмидесятипятилетию тонко и деликатно (прямо по-дейчевски) вознаградить Вас хотят. А Вы и не догадались сразу.

Ведь на Вас возводят старательно все те обвинения, которые век за веком возводят на русский народ. И тут уже нет никакого значения, признаете Вы авторство каких-то страниц — обвинят в этом, докажете, что это фальшивка, — обвинят и в этом.

Везде у этих господ двойной стандарт. Признать подлинными "Протоколы сионских мудрецов" в иных странах — так преследуется, как страшное уголовное преступление. А признать подлинными, также без всяких доказательств (я тоже отнюдь не сторонник подлинности "Протоколов"), любые бумажонки не в пользу Солженицына — те же самые ретивые борцы с "Протоколами" за достоинство считают. И здесь не Вы первый, Александр Исаевич. Сами знаете, каких только фальшивок против России и русского народа не сочинялось. Всё одно к одному.