Газета Завтра 499 (24 2003) - [25]

Правда, весь выросший сегодня еще более труновский легион пытается под это дело подвести какую-то чуть не святую базу. Дескать когда государство выплатит из своего кармана по миллиону-другому долларов за каждого погибшего, тогда уж станет своих граждан защищать! Лукавство это, нет у государства никакого своего кармана, не от марсиан идет туда копейка — а со всей обобранной уже почти под ноль страны. Которая сейчас шагает прямо в первобытное какое-то, как еще при печенегах, состояние. Кругом поток и разорение, людей пытают, грабят, убивают, умыкают в рабство. Даже уже едят людей — чего у нас не наблюдалось и при печенегах. Но тем, кто сыто и лениво, сидя в кресле, смотрит это в телеке — и это уж приелось. По всей стране — миллионы беспризорников, которых ума лишившиеся с нищеты родители просто выбрасывают, как щенят, на улицу, — и это уже тоже наших сытых не волнует. Чем же их можно взволновать, отвлечь от этой беспробудной карнавальной ночи и единственно волнующей моменталистики родного, отвязавшегося от страны пупка? Какими тормозными башмаками задержать эту инерцию всего лганья, которая вновь тащит наш веселый поезд в никуда?

В итоге все-таки скощунствую, невольно вторя террористам, что своим чудовищным путем хотели пробудить внимание блаженно отдыхающей столицы к горю их разгромленной Чечни. Норд-Ост и должен был произойти — в силу, с одной стороны, всего рукотворного облома нашей правоохранительной системы. А с другой — чтоб дать всей так или иначе заправляющей всем нашим безобразием верхушке по мозгам: очнитесь! Дикое побоище по всей стране, в котором не одни бесчестные премьеры виноваты — но и бесчестье всей среды, слагающей им политический уют, уже лишает нацию ума, надежды, воли к жизни!

Но, как уж видно, и Норд-Ост, только родив очередную авантюру, больше ничего в этой среде не породил. Все тот же день и нощный карнавал, запнувшись всего на одну минуту, продолжается — подобно пиру победивших при сражении на Калке басурман, плясавших на помосте, под которым корчилась в предсмертных муках русская дружина. Так точно и столица всей страны сейчас пирует на помосте, под которым скорчилась в невыносимых муках вся страна.

Плохо же кончится, поверьте не ошибшемуся на столетье раньше Блоку, этот пир.

P. S. Пока эта статья готовилась к печати, судья Хорошевского суда Людмила Салтыкова после года рассмотрений вынесла решение: Трунову в иске отказать, с меня все обвинения снять. На днях это решение вступило в законную силу.

ПУСТЬ ВОССИЯЕТ

Валентин Сорокин

17 июня 2003 0

25(500)

Date: 17-06-2003

Author: Валентин Сорокин

ПУСТЬ ВОССИЯЕТ

Я православный человек. И мне, конечно, не безразлична судьба русского православия, как судьба России, как и судьба моего народа в эти тяжелые, проклятые времена, которые мы сейчас переживаем.

Сергей Алабжин

ДЛЯ ШКОЛ И ВУЗОВ Все в нем — прочно и замечательно: высокий рост, широкие плечи, чуть покатые, сильные руки, трудом натренированные, выдвинутая немного вперед грудь, крестьянская, генетически сформированная веками, зоркие умные глаза, ясно думающий открытый лоб, смугловатое лицо, большое и, кажется, давно знакомое — уральский казак!

Лет десять назад Сергей Алабжин, директор средней школы в Челябинске, вдруг сделался необыкновенно знаменитым сразу. О нем затараторили по радио и по телеэкранам на Урале и в Москве. О нем замелькали строгие статьи в местных и центральных газетах. Некоторые авторы деспотично критиковали Сергея Алабжина, некоторые журналисты требовали отлучить Алабжина от школы, педагога, рискнувшего совершить не банальный, а весьма самостоятельный и громкий шаг.

А громкий шаг — в средней школе открыт бюст, бронзовый, Иосифу Виссарионовичу Сталину, легендарному революционеру, руководителю Коммунистической партии Ленина, Председателю Совета Министров СССР, вождю всех народов и племен, несгибаемому рулевому всего прогрессивного человечества...

Ныне подобные комплиментарные характеристики звучат почти иронично, но вчера образу и воле товарища Сталина миллионы и миллионы людей, солдат и ученых, крестьян и рабочих на планете доверяли надежды свои и жизнь, судьбу свою доверяли. Так было!

Сергей Алабжин, тогда еще молодой, сдается мне, искал и видел в образе и биографии Сталина — державный путь и твердость хозяина. И вот душа учителя, разочарованного идейными, политическими, экономическими, культурными и национальными вихляниями, предательствами и торгашествами Горбачева, взмыла в орлиное небо, ввысь взмыла и заклокотала несогласием, гневом и отмщением изменнику.

Пусть — Сталин. Пусть — жестокий. Пусть — ошибавшийся. Пусть. Но не предавший. Но — сохранивший великую Державу. Но — нагоняющий страх и трепет на нейтрально лебезящих. Но — разгромивший лютых и ненасытных врагов Союза Советских Социалистических Республик!

Сталин — наша слава боевая,

Сталин — нашей юности и полет,

С песнями, борясь и побеждая,

Наш народ за Сталиным идет!

Я иначе, подробнее и придирчивее, отношусь к Иосифу Виссарионовичу Сталину, но за кем сегодня идти школьнику и студенту, солдату к ученому, крестьянину и рабочему, за кем? Не за кем? Но мы — многонациональная страна. Но мы — огромнейшая территория. Но мы — сгоняемые с отчей земли гои. Но — где нами построенные фабрики и заводы, театры и академии, у кого в кармане?