Газета Завтра 498 (23 2003) - [36]

А разгадка премии заключена в составе малого жюри. Впервые за три года оно столь не литературно, столь же безграмотно и варваризированно, как, увы, само наше "цивилизованное" общество. Уровень культуры на том же телевидении с каждым годом падает катастрофически. Привлечение сразу двух телеведущих, Парфёнова и Привалова, в малое жюри это наглядно доказало. Сама литература в любом качественном обличье им недоступна. Им нужны тексты на уровне передач Фоменко или Ханги. Читала ли хоть одну книжку после окончания школы актриса Александра Куликова — я сомневаюсь. Стёбанутый стиль Льва Данилкина хорош после пятой рюмки двойного виски, когда с пустыми мозгами в бизнес-клубе листаешь свежий номер "Плейбоя".

Остаются Александр Проханов, проголосовавший за изысканную литературную фантасмагорию Павла Крусанова и Ирина Денежкина, выбравшая "полового психопата" Владимира Ярёменко-Толстого. Я-то особой разницы между выродившимся в эксгибициониста потомком рода Толстых и парой молодых рижан не вижу.

И потому делаю свой вывод: победила так называемая "радикальная проза". Её становится на нашем книжном рынке всё больше и больше. За ней чувствуется поддержка бизнеса и властей. Вижу в этом и навязываемую молодым идеологию.

Протестному общественному политическому радикализму умело противопоставляют виртуальный миражный радикализм в искусстве и в литературе. Не случайно самый наглый провокатор в искусстве Марат Гельман стал главным политтехнологом у Путина. Пусть лучше режут свинью с названием "Россия", колют топором иконы, заглядывают в задницу корове, пусть нанизывают трупы на виртуальную шашлычницу, садятся на иглу, но не размышляют всерьез о нынешнем гибельном состоянии общества, не устраивают митинги и демонстрации, не бунтуют , не перегораживают улицы, не лезут в политику.

Это разве не осознанная идеология: в респектабельной гостинице "Европа", рядом с президентами и финансистами западного мира, уютно расположившись в креслах, присуждать премию с благословения этих самых финансистов самой "радикальной прозе", и в то же время полицейскими кордонами так умело задушить любой уличный протест, что весь мир ахнул. В любой европейской столице саммит хозяев мира сопровождается яростными выступлениями антиглобалистов, этой новой реальной общественной силой, баррикадами, сожжёнными машинами, уличными побоищами. Вот он — общественный радикализм в своём зародыше, ещё без революционных схваток. Президент Путин в своём Путинбурге показал, как в полицейском государстве ни одна мышь не пикнула про антиглобализм. Западные политики увидели из окон машин и номеров отелей такую Россию, какую им обычно показывали в старых американских антисоветских фильмах. Милиция через каждые десять метров, пустые улицы, помпезность и нищета, и тот порядок, о котором они только мечтают. Народ безмолвствует. А в отгороженном закуточке дают премию самой что ни на есть р-р-радикальной прозе. Но случайно ли с такой ненавистью пишут эти два премированных рижанина о местных национал-большевиках? Которые не в виртуальности онанируют, а в жизни бунтуют и довольно здорово, получая за это громадные тюремные сроки. Случайно ли мнение прокурора и спецслужб Латвии совпадает с мнением авторов "радикальной прозы"? "Вадим почти сразу понял все за этих двоих. Как только увидел под расстегнутой курткой "гоблина" красную майку с белым кругом на груди, и в круге том а-ля свастика… черные серп и молот… Этих карманных чегевар из данной и подобных ей партий, фракций и боевых групп он… неплохо знал и сильно не жаловал. И даже посвятил им несколько хлёстких аналитических колонок. (Реально такие антинацболовские колонки публиковали сами нынешние лауреаты — журналисты рижских газет.— В.Б.) Их, чегевар, радикализм и агрессия проистекали не от животной нерассуждающей ксенофобии…, как у типовых постимперских… Те были просты… их стоило без особых эмоций искоренять — в чисто санитарных, гигиенических целях. Отстрел бешеных собак…. (Ничего себе, идеология у наших виртуальных радикалов, за этот "отстрел", наверное, и дали премию наши либералы — В.Б.) Соратнички же лайкового че были вовсе не так просты… Они-то как раз были едва ли не свои… неглупы и небесталанны… они тоже не желали довольствоваться псевдожизнью, тупым наращиванием жировых денежных клеток. Их синтетическая ницшеанско-бакунинская идеология — и измыслена, сконструирована была изобретательно, эффектно. Еще бы, ведь изобретали её умные мальчики из хороших семей, очкарики, ботаники, избранное меньшинство… И именно поэтому были нелюбимы Аплетаевым особой, щелочной нелюбовью, какой не любят не врагов — предателей".

Это уже прорывается не нелюбовь литературного виртуального героя, а позиция самих рижских лауреатов. Крутых патриотов из РНЕ, наверное, и соседа по шорт-листу, Дёгтева, зачисленного аналитиками премии в число этих самых крутых,— просто к стенке, а интеллектуальных лимоновцев, подумав, тоже в упор из помпового ружья мочат в своей книге Александр Гаррос и Алексей Евдокимов. Как бы после таких премий нацболы в следующий раз не закидали гнилыми помидорами жюри "Национального бестселлера"... Вот она — чёткая идеология книги, другой я не заметил. Вот он, литературный радикализм: не нравится псевдожизнь буржуазная — уходи в наркоту, в виртуальные игры, в секс. Но только не в реальный протест. Кстати, такой литературный радикализм очень хорошо оплачивается в глянцевых журналах, в том самом мире гламура.