Газета Завтра 498 (23 2003) - [10]

Когда президент зачитывал 16 мая в Мраморном зале Большого Кремлевского дворца текст своего послания, он с гордостью заявил, что золотовалютные резервы страны достигли рекордного уровня — 61 млрд. долл. и продолжают расти. Что и говорить, цифра неплохая. Но почему государство, получив в свое распоряжение такие резервы (оставим вопрос о независимости Центробанка в стороне), ни на что их не тратит? Или функции "ночного сторожа", отведенные институтам государственной власти по либерально-монетаристскому канону, запросто исполняет у нас собака на сене?

Те же США, якобы оплот и светоч мирового либерализма, едва столкнувшись с системным кризисом, начали откровенную закачку денег в свою экономику, а наши государственные мужи — что, боятся хоть на йоту отойти от одобренного МВФ курса? Шаг в сторону — побег, прыжок на месте — провокация? Так что ни слова о государственных инвестициях в производство президент России не проронил, зато потребовал от правительства обеспечить рост ВВП на уровне 8% ежегодно, дабы удвоить оный ВВП в течение десяти ближайших лет. За счет развития частного предпринимательства, само собой. А как ему развиваться, за счет чего, если страна продолжает вымирать при Путине еще более быстрыми темпами, чем при Ельцине, если официальное снижение налогов чуть ли не вдвое "компенсируется" повышением базовых тарифов и нелегальными добровольно-принудительными поборами на всех уровнях "властной вертикали"? Мудрено ли, что минимум 40% отечественной экономики вообще предпочитает оставаться "в тени"? А наиболее успешная часть "белого" бизнеса, платящего налоги в казну, чувствует себя едва ли не в положении скота, специально откармливаемого "на убой"?

Лично меня всегда поражало, почему наши "хозяева жизни" предпочитают хранить свои активы по преимуществу в западных банках, как будто им там медом намазано, почему не вкладывают деньги в отечественную экономику — неужели не понимают, что там их деньги могут в любой удобный момент тысячей методов просто "сжечь" — особенно в условиях кризиса. Почему они сами лезут в эту, по сути, кабалу и зависимость? Они что, социальной революции боятся? Так она, сердешная, при таком поведении грянет куда быстрее. Оказалось, наши "нуво-раши" боятся вовсе не социальной революции, а той самой госбюрократии, которая, собственно, и вызвала их к жизни. То, что именно бюрократия: от президента до участкового милиционера,— диктует правила игры, косвенно подтвердил и сам Владимир Путин. В его выступлении 16 мая был уникальный фрагмент, когда он выдал фразу о том, что противоречия между исполнительной и законодательной властью успешно преодолены.

Уважаемый наследник Ельцина, видимо, совершенно не понимал, о чем говорит. Противоречия между исполнительной и законодательной властью возникают в одном-единственном случае: если первая не желает исполнять законы, принимаемые последней. Из этой ситуации существует только два принципиальных выхода: или исполнительная власть подчиняется законодательной, и тогда это какая ни на есть, но демократия, или исполнительная власть не мытьем так катаньем заставляет законодательную принимать только те законы, которые соответствуют ее интересам. Ельцин в аналогичном случае десять лет назад просто расстрелял Верховный Совет и его защитников. Путину обеспечили стабильное прокремлевское большинство в Госдуме путем сложных политических комбинаций. Причем обеспечили вовсе не госбюрократы, кучковавшиеся тогда вокруг ОВР, а олигархи, которые сегодня признают это решение своей ошибкой.

Действительно, Березовский ошибся. Он, по сути, только таскал каштаны из огня, создавая для госбюрократии и за нее фигуру "нового национального лидера". Памятное "пакетное соглашение" между "медведями" и коммунистами в Госдуме тоже может быть представлено как попытка изолировать госбюрократию от принятия законодательных решений. Но дело ограничилось только "гладкими" выборами президента: действительно, если уж Путин и Зюганов через "свои" партии работают вместе, то вопрос, кто из них будет первым, становится как-то непринципиальным. Вернее, принципиально решается не в пользу лидера коммунистов: он-то "всего лишь" лидер партии, а Путин — лидер общенациональный. Но когда позиции президента немного укрепились, его ставка на всё ту же госбюрократию, под флагом либерализма проедающую национальное достояние страны, стала фактом. "Единство" объединилось с ОВР, а Березовский сначала сдал свой депутатский мандат, чтобы затем отправиться за рубеж практически Герценом.

В феврале 1918 года на переговорах с кайзеровской Германией Троцкий выдвинул известную формулу: "Ни мира, ни войны, а власть советская". К чему эта позиция привела, известно. Госбюрократия сегодня, похоже, исповедует сходный принцип: "Ни социализма, ни капитализма, а власть наша". К чему это приводит на практике, хорошо видно на примере двух отраслей отечественной экономики, которые открыто курируются представителями так называемой "команды Путина": оборонной и газовой промышленности.

Совсем "свежее" убийство так и не ставшего полноценным главой концерна "Алмаз-Антей" Игоря Климова из нагана 1898 года выпуска, является не просто вызовом президенту, а вызовом символическим. И дело не в том, что старое оружие оказалось способным эффективно решать судьбу оружия нового. Поскольку спрос на российские системы вооружения остается устойчиво высоким (в прошлом году была взята планка в 4,2 млрд. долл., в этом ожидается 4,4 млрд. долл.), и война в Ираке только лишний раз продемонстрировала его конкурентоспособность по сравнению с новейшим американским оружием, речь идет не только о "взятии контроля" над отраслью, но и о необходимости ее развития. Но нет, государство фактически решает отказаться от своей "оборонки" и приватизировать ее, чтобы затем закупать оружие для собственной армии "по рыночным ценам". Пока же 63 млрд. накопленных долларов хватило для того, чтобы закупить два новых вертолета. В таких условиях не то что наганы 1898 года — палки начнут от безысходности стрелять...