Газета Завтра 495 (20 2003) - [31]

Он и сам подобен своим героям, сам отличается яркой индивидуальностью. Но где в своей жизни он наберет такие сюжеты, которые дарит своим персонажам? При всем его мужестве и решительности, Дегтеву пришлось бы прожить сотню жизней, дабы испытать все то, что уготовано его героям. Вот он и испытывает все уготованное… только в литературе. "Над вымыслом слезами обольюсь…" И на самом деле, что может быть величественнее и романтичнее, сострадательнее и мужественнее, чем вдохновенный замысел художника. В своей реальной жизни человек не всегда решается на то, на что он решается в своих мифах, мечтах, легендах. Вымысел облагораживает человека, дает человеку надежду на спасение, на исполнение лучшего, на восхождение к вершинам.

“Я — НАСТОЯЩИЙ СОВЕТСКИЙ ПИСАТЕЛЬ”

Сергей Михалков

20 мая 2003 0

21(496)

Date: 20-05-2003

Author: Сергей Михалков:

“Я — НАСТОЯЩИЙ СОВЕТСКИЙ ПИСАТЕЛЬ” (Беседа с Владимиром Бондаренко)

С Сергеем Владимировичем Михалковым, автором трех гимнов нашей страны, детским классиком, великолепным баснописцем, сатириком и драматургом я уже давно хотел побеседовать. И о его жизни, и о его победах на разных фронтах, и о его аристократизме. С ним всегда было легко и спорить и даже ругаться. От него исходила какая-то волна душевного покоя, не было чужести, страха и высокомерия. Мне доводилось с ним жестко спорить и на пленумах и на съездах Союзов писателей СССР и РСФСР, и никогда это не приводило к срыву наших отношений. Я по-разному относился к фильмам его сыновей — это тоже не приводило нас к разрыву, ибо и сам он, очевидно, неоднозначно подходил к разным творениям своих отпрысков. Но то, что род Михалковых удался на славу, — с этим никто спорить не будет. Сам глава рода Сергей Владимирович Михалков и в свои 90 лет не теряет ни духа, ни мужества, ни мудрости. Будь он хоть трижды аристократом, конечно, всем творчеством своим он остается советским писателем. Прекрасно понимая это, он не собирается себя перечеркивать и не стесняется называть себя советским писателем. Он и есть — самый настоящий советский писатель.

Вдруг уже после юбилея Сергея Владимировича он сам звонит мне, прочитав мою книгу "Пламенные реакционеры", и легко соглашается на беседу, которую я ждал уже года три.

Сергей Михалков. За некоторые ваши статьи и беседы я вас просто люблю, хотя и не во всем соглашаюсь. Глубоко копаешь. Человек дела. Ты делаешь богоугодное дело. И газета "День литературы" очень полезная. Хотя с кем только тебе не приходится общаться?

Владимир Бондаренко. Со всеми трудно, Сергей Владимирович. С вами ведь тоже не всем легко. Вы — личность века. А с любой крупной личностью общаться не просто. Вы, как я успел заметить за годы общения, человек добрый, открытый. С вами легко, но при этом вы всегда делаете то, что сами считаете нужным, и в этом непреклонны. В Союзе ли писателей, дома ли, или в детской литературе. Если бы вы жили просто в соответствии со своим легким характером, с добрым сердцем, то вам не удалось бы так много сделать в жизни. Приходится быть непреклонным и жестким.

С.М. Видишь ли, Володя, я всегда с юности чувствовал себя членом большого общества. Я с детства жил в обществе. И мне нравилось — может, это и смешно — мне нравилось помогать людям…

В.Б. О вашей помощи ходят легенды. Даже в самые жесткие времена к вам шли именно потому, что знали — Сергей Михалков не откажет.

С.М. Я ведь помогал не только людям, но и целым обществам, целым учреждениям, к которым даже никакого отношения не имел. Я вспоминаю отдельные эпизоды в своей жизни и оцениваю самого себя: правильно ли поступил? Все-таки часто я поступал правильно. И потом, я не боялся помогать людям. Я знал, что другие не ходатайствуют за нуждающихся чаще всего только из-за того, что оставляют эту возможность, эту лазейку для себя. А я никогда об этом не думал. Я ходатайствовал за других, не думая о себе. Даже когда я заступался за арестованных: за Кружкова — редактора "Красной Звезды", за Вершигору, у которого никак не хотели издавать книгу, за Колесникова…

В.Б. Я знаю, как активно вы помогали молодому художнику Илье Глазунову, молодым поэтам и никому не говорили об этом. Как говорят, многое вам простится за это…

С.М. Сегодня ведь первое апреля, нам могут и не поверить. Будут над нами смеяться…

В.Б. Кому надо — поверят. А тем, кто хочет посмеяться, это тоже на пользу пойдет. Пусть смеются. Смех, говорят, полезен для организма. Как вы думаете, Сергей Владимирович, зачем людям нужен смех?

С.М. Смех разряжает, делает людей мягче, не такими жестокими. Надо больше смеха на земле.

В.Б. Кого бы вы отметили из добрых, смешливых писателей?

С.М. Юрия Полякова, нынешнего главного редактора "Литературной газеты". На Полякова я надеялся давно, когда он еще у меня работал в секретариате. Я говорил ему: ты, Юра, далеко пойдешь. Он честный, к тому же. Из смешливых — Чижиков, хороший художник.

В.Б. Это и есть ваша жизнь — постоянно всем помогать, всех отмечать и замечать. Ведь многие известные писатели никому на свете не помогли, никого, кроме себя, не заметили. Да еще и обижаются. А к вам всегда, даже сейчас, — поток людей за помощью идет. Пожалуй, только я никогда и ни о чем у вас не просил: то воевал с вами, то старался понять. Может, пока воевал с вами, и успел вас оценить как следует? Сотни людей были хоть чем-то обязаны вам — и в сталинское, и в хрущевское, и в брежневское время. Может, таким и должен быть детский писатель? Доброты больше, чем у других? Скажу честно: только потому, что у власти стояли часто такие, как вы, мы и выжили, сделали всё, что смогли.