Газета Завтра 449 (27 2002) - [5]

А простите меня, чем их можно остановить? Ведь, когда мы у вас, господа военные, просили помощи, а такая ситуация была и в Шали, и в селениях Курчелой и Ачхой-Мартан в прошлом году, и даже в этом году при контртеррористической операции, то мы слышали от представителей МВД, что пусть нам помогут военные. А когда представители МВД просили у военных помощи при проведении своей операции по поимке кого-то, то те, в свою очередь, отвечали, что пусть им их руководство даст команду, без нее ничего они делать не будут. И эта несогласованность, и полное игнорирование друг друга всеми службами и родами войск России негативно отражаются на всем, что происходит в Чечне.

И еще один крайне интересный факт. Когда задерживают бандитов или тех, кто находится в розыске, то на бэтээрах приезжают люди в масках с удостоверением каких-то спецслужб России. Они, естественно, забирают задержанных бандитов и затем их освобождают.

А когда идет выяснение у местной милиции, почему этих преступников отдали тем, кто приезжал, они отвечают, что у забиравших были документы российских спецслужб.

На воле эти освобожденные вырезают тех, кто их задерживал, а также тех, кто давал в местной милиции приказ об их задержании. Кто так действует и почему? И почему при зачистке исчезают люди, а местный комендант не может сказать, кто дал команду зачистить село?

По факторам преступлений, ведущих к военным, местная прокуратура возбудит уголовное дело, а их следователя в эту часть не пускают, и с военной прокуратурой долго не могут договориться.

И когда я как депутат Государственной думы приезжал в Чечню, то мне начальник УВД Чеченской республики Оленин и начальник Управления ФСБ Киляев говорили, что они знают, где в эту ночь ночуют и Басаев, и Хаттаб. А когда я их спрашивал, а что ваша задача — только отслеживать, где проходит их ночлег? Почему вы не проводите операции по их задержанию? Они мне отвечали, что им на сей счет команды от вышестоящих чинов не поступало. А то и вообще сплошной парадокс в их ответах: "А ведь при проведении данной операции могут быть человеческие жертвы!" Я сам был сотрудником МВД и знаю, что при проведении антитеррористических операций могут быть жертвы среди мирного населения. Ну, может быть, хватит лицемерить, на войне жизнь мирного населения и три копейки не стоит. Просто чудовищная несогласованность и отсутствие ответственности за свой участок работы по борьбе с террористами. И полностью безалаберное отношение к своим обязанностям!

А про контрабанду, которая поступает из Чечни на Чкаловский и Кубинский аэродромы, разве не знает вышестоящее начальство? Еще в прошлую войну я предлагал проверять эти аэродромы, а также поезда и автотранспорт, идущие из Чеченской республики. Воздушным и наземным транспортом из Чечни в Россию шли не только ворованные машины, старинная посуда и ковры, но и наркотики, и оружие, и взрывчатка, которая в регионах России взрывалась. Потребовался год, чтобы это поняли в верхах России. Да и сейчас некоторые зачистки сопровождаются мародерством. Есть нормальные проверки паспортного режима, когда культурно все проверят и никаких скандалов. А есть зачистки, когда пять-шесть дней просто издеваются над людьми, забирают понравившееся имущество, увозят его на территорию своей воинской части. Неужели их начальство не понимает, что мародерство, привитое на войне, не выветрится из голов военнослужащих в их гражданской жизни.

И вернувшись на свою малую родину, они продолжат подобные действия по отношению уже к своему народу, поскольку у них уже выработался своеобразный стереотип мышления. Ведь сколько людей, пройдя путь прошлой войны, встали на преступный путь. И сколько их было изгнано из армии и правоохранительной системы. Ведь человеку на этом страшном пути неважно, кого грабить: русского, турка или чеченца. Преступность нигде в мире не имеет национальности, кроме как в России. В нашей стране вся преступность исключительно чеченская. И первая версия, которую теперь рассматривают при расследовании уголовного дела, это то, что его совершил чеченец. А если МВД не может расследовать преступление, то списывают его на кого-то, живущего в Герменчуге.

— А куда же в таком случае смотрит РУБОП? Ведь многие сотрудники МВД в беседах со мной говорили, что бывший руководитель РУБОПа, а затем министр МВД В.Рушайло был профессионалом сыска от бога и очень талантливым оперативником?

— Я соглашусь с тем, что Рушайло был высокопрофессиональным оперативным работником, а также очень талантливым руководителем. РУБОП, кстати, создавал не Рушайло, а ваш покорный слуга. А его первым руководителем был не Гуров, а генерал МВД Лагодов, первый заместитель начальника Главного управления Уголовного розыска МВД СССР. И он предложил мне, когда я работал в Азербайджане, идти к нему первым замом. И когда мы создали это подразделение, то предполагали, что оно займется борьбой с преступностью, организованной сверху, а не с профессионалами квартирных или карманных краж, и не с профессиональными бандитами вроде рэкетиров. Профессиональной преступностью должен был заниматься Уголовный розыск. И спутав все эти понятия, сотрудники РУБОПа стали заниматься борьбой с рэкетирами, а затем и сами превратились в них. И по своей жестокости, циничности и бессовестности они превзошли всех бандитов. И сейчас в МВД пожинают плоды этого перерождения. А ведь среди сотрудников министерства были профессионалы высшего класса, которые в свое время проводили специальные мероприятия по борьбе с организованной преступностью, и в то же время, к огромному моему сожалению, были и те, кого нельзя было допустить даже до места постового в системе МВД. И я считаю, что Грызлов, нынешний министр МВД, провел правильно чистку в стенах своего министерства.