Газета Завтра 425 (03/2002) - [28]

Вообще офицеры говорят, что положение на "электронном театре военных действий" похоже на состояние русской армии начала эпохи Петра Первого. Тогда проходимцы пичкали войска пушками, ядрами и мушкетами "левой сборки". Их качество вскрылось только на войне прямо под стенами Нарвы. Пушки лопались при первом же выстреле, мундиры рвались на солдатах еще на марше, ядра взрывались прямо в обозах. В какой момент возможной войны в штабах начнут гореть процессоры, виснуть программы, а ракеты и спутники полетят в неизвестность, сейчас трудно сказать.

РОССИЙСКАЯ АРМИЯ, ОКАЗАВШАЯСЯ НА ПОРОГЕ ХХI ВЕКА на новом для себя поля боя еще только привыкает и учится новым правилам боя, тактике и стратегии. Электронные войны для нас еще только начинаются. Как в правильной компьютерной стратегической игрушке, Россия пока еще не может и помышлять ни о каких наступлениях. Мы в глухой обороне, защитить бы хоть свои маленькие сети. Но уже в первые годы присутствия русских военных в новом пространстве проявились во всей красе традиционные для русского воинства качества, видимо передающиеся генетически от многих поколений еще со времен походов на Царьград.

Враг может залезть в сеть и при помощи предателя. Но самое опасное из вредных качеств, даже не вечное, как мир предательство, которое особенно расцветает в смуту, а родное, увы, разгильдяйство. Не смотря на все запреты, офицеры тайно грузят в штатные машины игрушки, само собой пиратские, чтоб в окно свободного времени не глядеть в потолок, а долбиться в "Дюк". Другие используют служебные машины для своих нужд, вставляют дискеты, чтоб подработать на какую-нибудь фирму, денег-то мало платят. Все это наводняет сеть вирусами и возможно новыми закладками — с офицерами, работающими в сети, всегда страстно хотят подружиться самые разные элементы. Веселые и разбитные, свои в доску, парни силятся добиться к себе расположения, подсовывают по-дешевке разные диски.

Казнокрадство — другой "вирус", загнанный в генофонд армии много эпох назад. Даже та мелочь, что выделяется наивным российским обществом на оборону, частенько уходит в трубу. О поставках некачественных машин и программ уже говорилось. До сих пор ходят страшные рассказы про то, как во времена черномырдинской инфляции зарплаты офицеров прокручивались через банки. Большие начальники попроще строят коттеджи, обзаводятся дорогими авто. Стелят в своих штабных кабинетах ковры, делают евроремонт, ставят мягкую мебель, телевизоры с плоским экраном. Недавно офицеры рассказывали, как их один полковник заставил таскать куда-то полсотни "обалденных пылесосов", в то время, как во многих служебных помещениях нет даже плафонов на лампах, а гордо называемые туалетами обычные "параши" постоянно забиты.

Помимо этого, у воинов электронных сражений есть и специфические проблемы. У подобных частей в подчинении нет солдат. Но все равно есть внешняя и внутренняя территории, которые надо убирать. Поэтому, офицер приходит на службу пораньше, берет в руки лопату и гребет снег, долбит ломом лед, сыпет, как сеятель, соль. У каждого отдела свои лопаты, носилки, закрытые опытным каптером в подвале на известный только ему хитрый замок. "Чтоб не сперли другие отделы". Инвентарь часто ломается, а без лопаты офицер будет ровнять свой сугроб до вечера — хакеры смогут за это время взломать все сети, какие только есть.

Все это угнетает тех, кто мечтает о настоящей службе. Но именно они и делают всю электронную войну. Каждый день офицеры, повязанные всеми этими бытовыми проблемами, занимают свои места перед мониторами и отмороженные "на территории" пальцы кладут на клавиатуру, держат электронный фронт. "Компы", программы, сети — они этим живут. Их страсть к кибервойне, злобные порывы "своевать" в сети русскую войну, отчаянная вера в победу русского оружия в любом пространстве. Это и есть самое главное качество русских, такое же бессмертное, как и все предательства, такое же всесильное.

Лаборатория реагирует на любые сигналы о попытках взлома. Офицеры по машине найдут источник взлома, ту персоналку, с которой была осуществлена попытка, номер комнаты, где она находится, имя пользователя. Туда отправятся дознаватели с вооруженными солдатами и задержат того, кто все это сделал. Бывает, что на месте находят парней с целой системой приборов для записи и дешифровки — это шпионы. Бывает, на месте окажется просто новичок, который плохо ориентируется в клавиатуре, ему сделают внушение. Больше всех доставляют проблем старые полковники. Седые черти, привыкшие лезть во все, не считают нужным реально учиться пользованию компьютером и все портят. "Системщики" стараются не давать "полканам" шифры и пароли для доступа в сеть. Но полковники страшно обижаются, они привыкли планировать целые операции и войны. Лейтенанту трудно объяснить полковнику, почему тому нельзя давать доступа в программу, а только доступ к просмотру файлов, без права их изменения. Обычно полковнику, если это необходимо, ставят выделенную линию, которую тот не сможет "закосячить" при всем желании. Для кабинета с таким контуром РЭБовцы ставят отдельный контур заземления, чтоб враг не мог считывать информацию с электрической сети или с обычной розетки. Поэтому, особо секретные кабинеты и машины заземляют отдельно. Подвал, куда идут все заземления тоже охраняется вооруженным караулом, чтоб никто не подключился, сам кабель постоянно проверяют. Совсем недавно на одном кабеле нашли блочок, прилепленный пластилином. Приемы и методы электронной войны формируются десятками в год и быстро меняются. Остается неизменным только факт войны.