Газета Завтра 411 (42 2001) - [27]

ИТАК, 17 АПРЕЛЯ ВОЙСКА, ЗАНЯВ ФАКТИЧЕСКИ на всем фронте исходное положение непосредственно перед первым рубежом обороны противника, после артиллерийской авиационной подготовки атаки перешли в наступление. Надо сразу отметить, что наши учения и в целом подготовка к действиям оказались эффективными — в течение дня мы захватили оборонительные сооружения фактически на всем фронте. Этому уже способствовала и погода. Но дальше афганцы двигаться не стали. Они хорошо устроились в окопах и блиндажах, захватили небольшие трофеи и решили, очевидно, на этом все закончить. Нам пришлось потратить целые сутки, чтобы убедить, в том числе офицеров, что надо идти до конца. Наконец, генерал Гафур мне откровенно сказал: "Мы в прошлом году и до этого не выходили, даже на этот рубеж. Отгоняли душманов от Хоста и докладывали, что Джавара взята. А на самом деле, никто там и не был. Ограничивались ее обстрелом дальнобойными средствами, в том числе авиацией. И это помнят многие участники этих событий, в том числе офицеры. Вот почему сейчас бытует такое настроение. Но сейчас надо что-то предпринять. Я полностью поддерживаю ваше решение — Джавару надо взять".

Но что именно предпринять, чтобы поднять людей в атаку, никто ничего не предлагал. Хотя все офицеры и солдаты афганских подразделений были согласны, что душманов надо выбить из Джавары. Переоценив обстановку и повстречавшись со многими офицерами, а также послав генерала Грекова непосредственно на передний край наших афганских войск, с целью изучения истинной обстановки, я пришел к выводу: афганские солдаты и офицеры просто боятся идти дальше в наступление — и противник силен, и местность очень тяжелая. Чтобы выйти и атаковать второй рубеж, надо было около километра спускаться по крутому скалистому уклону, а затем столько же подниматься вверх. Конечно, если противника не подавить, он сто раз убьет каждого наступающего.

Принимаю решение: всем нашим батальонам войти в траншею, которую занимают афганские войска, и огнем с места из всех видов пулеметов (в том числе крупнокалиберных), 88 мм минометов и ПТУРСов (по особо важным целям мы их тоже применяли — эффект отличный) полностью подавить противника и не позволить ему даже поднять головы. Причем стрелять до тех пор, пока афганские подразделения не сблизятся с противником и не перейдут в атаку. В это же время артиллерия с закрытых позиций будет также вести огонь — вначале по переднему краю, а затем, по сигналу, перенесет удар по глубине. Авиация будет проводить бомбово-штурмовые удары по третьему рубежу и непосредственно по базе Джавара.

Все это было детально рассказано в каждом афганском подразделении, и это возымело действие. Но какой это был адский труд!

Кстати, я очень переживал, когда кого-то посылал на вертолете в горы ближе к переднему краю. В частности, несколько раз летал Ю. Греков. Этот мужественный, бесстрашный человек и в последующих операциях проявлял себя отважно. Но каждый раз, когда вертолет с ним улетал и кружил уже далеко над вершинами скалистых гор, я весь был в напряжении и заклинал, чтобы его не сбили. А это запросто могло произойти.

С приходом наших подразделений в подразделения афганцев последние сразу воспряли духом. А когда был доведен наш план дальнейших действий, то уже появились и улыбки, и шутки. Солдаты начали обмениваться значками, головными уборами и прочими вещами.

Наступление возобновилось, и второй рубеж был взят без особых потерь. Таким же методом мы действовали и при наступлении на третий основной рубеж. Здесь, однако, было посложнее. Противник защищался фанатически и, несмотря на наш ураганный огонь, жестко сопротивлялся.

НЕПОСРЕДСТВЕННО В НАШИХ ДЕЙСТВИЯХ тоже было немало курьезных случаев, о чем свидетельствует беседа А. Ляховского с Ю. Грековым (А. Ляховский "Трагедия и доблесть Афгана", стр. 306).

"Генерал-майор Ю. Греков, вспоминая Джавару, рассказывал мне, как они попали под минометный обстрел мятежников и, как говорится, еле унесли ноги: "Когда мы садились на вертолете на площадку подскока, то заметили, что на ней то тут, то там отмечаются разрывы снарядов. Я увидел начальника штаба 56-й ОДШБР майора В. Евневича, который сидел под одиноким деревом и махал нам рукой, чтобы мы бежали к нему. На краю поляны в яме сидел солдат и тоже подавал знаки, пытаясь привлечь к себе внимание. Когда вертолет приземлился, люди из него стали разбегаться кто куда. Я сначала хотел бежать к Евневичу, но увидел, что генерал армии В. Варенников побежал к солдату, и кинулся за ним. Спрыгнув в яму, мы долго не могли отдышаться — сказывалось высокогорье. Когда обстрел закончился, Варенников, поблагодарив солдата, сказал, что он выбрал самое лучшее место для укрытия.

Пару дней спустя, при штурме Джавары, я вдруг заметил, что одно орудие стреляет в сторону и разрывы снарядов ложатся в месте расположения афганской дивизии, куда уехал генерал армии Варенников. Я тут же принял меры, чтобы остановить стрельбу, и вовремя, как потом выяснилось, ошибся наводчик орудия, установив прицел на одно деление левее. Проверяющие тоже не заметили ошибки. Из наших никто не пострадал, а у афганцев погибли 11 человек. Варенников, выйдя из-под обстрела и разобравшись, в чем дело, только и сказал: "Прискорбный случай".