Газета Завтра 396 (27 2001) - [33]

В.Б. Михаил Николаевич, подводя итоги, можно признать, что в вашей жизни было два переломных события: коллективизация и голод 1933 года, и война, вот и ваше творчество все — об этих двух событиях.

М.А. Вы правы, Владимир Григорьевич. Я родился 29 ноября 1918 года в селе Монастырское. А по паспорту — 6 мая. Кто знает, тот поздравляет осенью. А официально — в мае. Эта путаница возникла при поступлении в педагогическое училище. Метрики у меня не было. В сельсовете данных не было. А церковные книги уничтожили. Вот Владимир Бушин обрушился в газете "Патриот" на православие, а я с детства переживаю разрушение церквей. Считаю это величайшей ошибкой советской власти. Ненужной и вредной. Но вот и в жизни это разрушение привело к путанице в документах. Записали мое рождение на 6 мая, так и живу. Семья-то у меня непростая была. Мать не хотела выходить замуж за отца, даже пробовала наложить на себя руки, ее сняли с петли. А потом родила нас четверых, примирилась. Я младшим был. Отец-то еще с фронта не вернулся, с Первой мировой, и когда она узнала, что он в Челябинске, рванулась к нему. Вот потом я и появился. В деревне еще прозвали Мишка Челябинский, я не понимал, обижался. Под одной крышей нас жило 17 душ. Вот такие семьи тогда были. Свекровь еще не хотела пускать мать в Челябинск. Куда ты едешь, итак трое сыновей, привезешь четвертого, да еще две снохи с детьми, а деду одному всех тянуть... Все же братья на фронте тогда были. Дед один управлялся со всем семейством. А уж голод и коллективизация раскидали всех по стране. Брат мой уехал на механика учиться, а старший в армию пошел служить. Дед старших сыновей отселил от себя, а сам к нам в сад перебрался жить, чтобы кулаком не назвали, у него же отруба еще столыпинские были. А мы маломощные середняки были, вот и он с нами как бы маломощным стал. В саду я с ним и рос. Отсюда и "Вишневый омут", и любовь моя к земле и к природе. От деда и от нашего сада. Его так же, как и меня, звали Михаил Николаевич. Он с яблонями разговаривал, с растениями. Я в "Вишневом омуте" ему только отчество изменил, сделал Михаилом Аверьяновичем. Я тогда в "Огоньке" у Софронова работал, так смотрю — и наш журналист Генрих Авиезерович Боровик тоже себя стал Генрихом Аверьяновичем называть. Может, и от моей книги. Мы же вместе работали и я ему дарил "Вишневый омут". Я его спрашиваю: ты что, породниться со мной решил? Когда дед умер, я очень переживал. Отец к тому времени уехал от нас, жил в другой деревне, с другой женщиной, хотел меня к себе забрать, спасти от голода, я отказался. Сбежал от него. Сутки только пробыл. Не захотел с мачехой жить. А его вскоре и арестовали, там, в тюрьме саратовской, и умер в 1933 году. И мать тоже умерла. Но было указание: во что бы то ни стало спасти детей. Так мы и выжили. А потом и немцев расколошматили, до Берлина и Праги дошли. Богатая была у нас жизнь. Было о чем книги писать...

[guestbook _new_gstb]

1

2 u="u605.54.spylog.com";d=document;nv=navigator;na=nv.appName;p=0;j="N"; d.cookie="b=b";c=0;bv=Math.round(parseFloat(nv.appVersion)*100); if (d.cookie) c=1;n=(na.substring(0,2)=="Mi")?0:1;rn=Math.random(); z="p="+p+"&rn="+rn+"[?]if (self!=top) {fr=1;} else {fr=0;} sl="1.0"; pl="";sl="1.1";j = (navigator.javaEnabled()?"Y":"N"); sl="1.2";s=screen;px=(n==0)?s.colorDepth:s.pixelDepth; z+="&wh="+s.width+'x'+s.height+"[?] sl="1.3" y="";y+=" "; y+="

"; y+=" 28 "; d.write(y); if(!n) { d.write(" "+"!--"); } //--

29

Напишите нам 5

[cmsInclude /cms/Template/8e51w63o]

Леонид Шебаршин ОПИРАТЬСЯ НА ПАТРИОТОВ! (Разведчик — о статье А.ПРОХАНОВА “Россия — империя света”)

Вновь Александр Проханов проявляет во всем блеске свой дар масштабного публициста-романтика эпического склада. С горних высот орлиного полета он охватывает и историю, и настоящее, и будущее нашей единственной Родины, нашей России, улавливает потаенные закономерности взлетов и падений нашего уникального государства. Его очерк полон боли за растасканные "либералами" национальные ценности, негодования на злокозненное разрушение Советского Союза, который на какое-то время стал воплощением тысячелетнего Российского государства.

Беспристрастное подведение итогов последних 15 лет нашей истории — "перестройка" и "реформы" — могло бы ввергнуть гражданина нашего Отечества в мрачное отчаяние. Взгляд же провидца различает те ростки, которые "выходят на свет, как молодая трава сквозь шлак либерального пустыря".

Нам, людям госбезопасности, "системы", чрезвычайно лестны оценки нашей патриотической позиции и потенциала, нашей готовности участвовать в создании новой России.

Одно замечание: мы, бывшие и действующие, сохранили корпоративность и ощущение братства. Но мы никогда не были закрытым орденом, мы не собирались на свои "соборы", свои невидимые миру "съезды", нам нет нужды выходить из подполья и конспирации, ибо в подполье мы никогда не были. Мы, сотрудники госбезопасности, всегда были и остаемся гражданами своего Отечества, частью нашего общества. Да, "люди системы" могут и будут играть важную роль в делах России, но едва ли она должна быть определяющей. Сам Александр Проханов отвечает на вопрос: откуда Путин будет "черпать кадровый ресурс своего государственного делания"? Это люди спецслужб, генералы, патриотические губернаторы и политики-державники, это бизнесмены, это духовенство, это художники и писатели-патриоты, мыслители и философы. Набор велик, есть на кого опереться. Добавить к нему еще ученых, затоптанных "либералами".