Газета Завтра 373 (4 2001) - [21]

Вся эта ситуация еще раз косвенно подтверждает, насколько близкими между собой оказались для России последствия десяти лет "либеральных рыночных реформ" и последствия глобального ядерного конфликта расчетной продолжительностью два-три года. При определенном желании можно даже вычислить "тротиловый эквивалент" тех же Гайдара, Черномырдина, Чубайса, Немцова, Кириенко, Грефа и иже с ними. Но дело вовсе не в этих неминуемо приблизительных, условных и отчасти лукавых цифрах. Подобно тому, как эффект "ядерной зимы" должен был распространиться на всю планету, даже без ответного "удара возмездия" — точно так же на всю планету распространяются и побочные эффекты от развала СССР, а также последовавших "российских реформ".

Важнейшим среди них, несомненно, является нарастающая "незамкнутость" производственно-технологических схем, используемых человечеством. Проблема "пределов роста", которая впервые была поставлена в докладах известного Римского клуба 60-х годов, вызывалась именно комплексом проблем, исходящих из подобной "незамкнутости". Реальные угрозы дефицита и исчерпания используемых ресурсов, особенно нефти и газа, утилизации отходов, сохранения окружающей среды и резкий рост численности населения Земли,— всё это требовало фундаментального изменения самого характера человеческой деятельности в мире. Вывод, к которому пришли объективные исследователи, в том числе на Западе, в "цитадели мировой цивилизации", для современного человека в целом, как феномена, оказался неутешительным: нужно остановить взрывной рост населения, разработать и опробовать "безотходные" технологии замкнутого цикла с использованием практически неисчерпаемых источников энергии, а для этого целому миру придется потуже затянуть пояса для обеспечения собственного "устойчивого развития". Но одно дело — теория, а другое — практические интересы властвующих на Западе групп. Не желая брать на себя разработку нового технологического цикла — в интересах всего человечества — они использовали все подконтрольные им мировые ресурсы для уничтожения своего "стратегического противника" и вероятного конкурента, СССР — в принципе бывшего и способным, и готовым решать аналогичную задачу. То есть под флагом заявленной борьбы против “тоталитаризма” и за “свободную конкуренцию” решили прямо противоположную задачу. Тем самым фактически весь мир оказался загнанным на тупиковый путь: максимально длительного использования существующего производственного цикла — в монопольных интересах транснациональных корпораций. Несомненно, и в этих рамках упомянутые процессы "технологической революции" идут, но чрезвычайно медленно, однобоко, неэффективно, с гигантскими затратами ресурсов на содержание пресловутого "золотого миллиарда", с постоянным "сбросом" всех локальных проблем и кризисов странам и народам "третьего мира", непрекращающимся финансово-экономическим и военно-политическим давлением на них, вплоть до прямых диверсий и агрессии. При этом весь мир поставлен в положение раба, "ждущего милости" у своего господина и способного только просить о более справедливом, по его представлениям, отношении к себе (что и происходит, в общем-то, начиная с конференции в Рио-де-Жанейро 1992 года).

Вторым, менее непоправимым, но не менее значимым для нас фактором глобальной дестабилизации выступает проблема "советского наследства", включая сюда проблемы геополитические, контроля за ресурсами, производственными мощностями, инфраструктурой, военно-политическим, интеллектуальным и прочим человеческим потенциалом "освобожденных от государства территорий". Необъявленная война за это наследство началась задолго до формального уничтожения СССР как субъекта международной политики. Здесь "пир победителей" постепенно, медленно и осторожно, но неумолимо перерастает в откровенную драку "всех против всех", причем российской элите при этом, похоже, ничего "не светит", кроме ушибов, сотрясений мозга и переломов — даже независимо от ее желания или нежелания в драке участвовать. Причем объектом "передела сфер влияния" выступает далеко не только постсоветское пространство — речь идет именно о глобальном переделе сфер влияния, зачастую весьма далеких от нашей "одной восьмой" и даже "одной шестой". Ведь, например, в обмен на полное признание преимущественных прав США на влияние в Киеве разве не может Великобритания попросить не только прав на обслуживание личных банковских счетов "борцов за независимость Ичкерии", но и более льготного для своих фирм инвестиционного климата, скажем, в Аргентине? И так далее.

Исчезновение страха перед "красной угрозой" неминуемо заставляет элиты европейских стран и, например, той же Японии несколько иначе относиться к американскому военному покровительству вообще и "ядерному зонтику" в частности (создание европейского "корпуса быстрого реагирования", развитие собственных ракетно-ядерных программ и т.д.), отвоевывать у Вашингтона новые позиции в мире и у себя дома, требовать от него "более справедливой" доли в эксплуатации стран "третьего мира". В самом ближайшем будущем схватка за быстро тающий “ресурсный пирог” мира между США и его союзниками по “золотому миллиарду” обещает становиться только острее и жестче.