Газета Завтра 363 (46 2000) - [13]

Часто сравнивают Чечню и Афганистан. В Чечне мы столкнулись с многотысячной, превосходно вооруженной и оснащенной армией наемников и местных боевиков. В Чечне мы штурмуем города и высокогорные села, превращенные в громадные укрепрайоны. В Афганистане этого не было. В Чечне была окопная война. Под Грозным мы воевали, как в Первую мировую: наши окопы, а через 50-70 метров окопы противника. И так не один месяц. При этом в некоторых случаях силы боевиков превышали наши. Ведь из 90 тысяч наших солдат в прямом столкновении с противником участвуют от силы 20-30 тысяч. Остальное — войска обеспечения. Такое же количество войск — 20-30 тысяч — воюет и со стороны боевиков, а обеспечивает их местное население.

Я считаю, что войск должно быть столько, сколько нужно. К счастью, не журналисты их распределяют. Все зависит от того, какие задачи стоят перед войсками. А задачи следующие: обеспечить контроль крупных и хотя бы средних населенных пунктов. Это раз. И контроль коммуникаций — два. Как показывает практика, в юго-восточной части Чечни мы слабо контролируем и то и другое. Только действиями групп специального назначения не решить всех проблем. Да, единичные успехи у них есть, молодцы они, особенно в горной части. Но сегодня недостаточно активны оперативно-розыскные мероприятия, а это функции МВД и ФСБ. Здесь тоже есть объективные причины. Это скудность оперативных данных о бандитах, а во-вторых (и это самое главное), нам не удалось переломить бытовое сознание населения. Наша политика неуверенная и противоречивая. Это не нравится никому, тем более уважающим силу чеченцам. Они не доверяют нам, не чувствуют, что мы та власть, которая их защитит. А власть бандитов реальна. Поэтому продолжается партизанская война, бандиты есть, и люди их поддерживают. Значит, федеральная власть не сумела показать свои преимущества перед властью бандитов. Вот она реальность.

ОТ ШАТОЯ ДО УЛУС-КЕРТА

— Как разворачивались действия в горной Чечне после разгрома бандформирований на равнине?

— В короткий срок была сформирована группа "Юг" под руководством генерала Булгакова. Московский полк совершает окружной маневр со стороны Дагестана, преодолев за 6 дней 370 километров высокогорья. С другой стороны, то есть со стороны Ингушетии, такой же маневр совершает бригада Ленинградского военного округа. И вот во взаимодействии с десантно-штурмовым полком они стали теснить боевиков от грузинской границы в глубь Аргунского ущелья.

— А сколько боевиков скопилось в Аргунском?

— Порядка 4000. Между их командирами был серьезный разлад по поводу того, как действовать дальше. Дело в том, что к этому времени удалось закрыть границу с Грузией, и бандиты, по существу, оказались в котле Аргунского ущелья. Благодаря стремительным действиям московского полка и десантников удалось приблизиться к южной окраине Шатоя. Но дальше нужно было остановиться, чтобы не вспугнуть боевиков, и ждать, когда подтянутся войска с другой стороны Аргунского ущелья, с равнины, — тогда бы вся группировка боевиков оказалась зажата в районе Шатоя. Но то ли неправильно оценили численность противника, то ли его намерения — одним словом, войскам была поставлена задача, и они относительно легко овладели Шатоем. Над Шатоем повесили российский флаг, обрадовались — все-таки последний районный центр взяли. И это стало причиной разлада в среде боевиков. Их группировка раскололась. Гелаев и Бараев заявили, что остаются в своей зоне ответственности, т.е. в пределах Аргунского ущелья. Они прорвутся потом в Комсомольское. А Хаттаб с Басаевым от Шатоя двинулись по другую сторону ущелья, в направлении Улус-Керт — Сельментаузен — Ведено. Там, под Улус-Кертом, они и столкнулись с Шестой ротой псковских десантников.

— Не понимаем, почему на пути двух с половиной тысячного отряда оказалась горстка бойцов?

— В той местности наше присутствие еще было слабым. Войска только начали выдвигаться в тот район. Вот почему со взятием Шатоя нужно было повременить, пока не будет создан оборонительный рубеж Улус-Керт — Сельментаузен. Но ошиблись, поспешили. И десантники, не создав линии обороны, не успев даже окопаться, попали под эту озверевшую толпу, которая шла напролом. Командир десантников Марк Евтюхин… Мы были знакомы, он был моим подчиненным, когда еще только начинал служить.

— Вы в тот день были хмуры. Помните, мы летели в Харсеной, где наши захватили учебный центр ваххабитов? Еще была жива Шестая рота — их бой начнется на следующий день. И банда Гелаева еще не прорвалась в Комсомольское. Предчувствовали?

— На нас идут две тысячи бандитов, а меня в это время в приказном порядке отправляют в отпуск, хотя я был категорически против. Это все равно, что во время сражения оставить армию без командира.

— Мы не очень понимали тогда, что происходило в вашей группировке? По лесам в разных направлениях двигались войска. Везде мы встречали нашу пехоту, саперов, они рубили лес, выстилали бревнами дорогу в горах, буквально затаскивали на себе бронетехнику. Люди были очень измотаны. Какая у ваших войск была задача?

— Мы спешно возводили две линии обороны. Потревоженные взятием Шатоя боевики уже начали свое движение в нашу сторону. Мы понимали, что выхода у них нет и они пойдут на прорыв, и потому блокировали Аргунское ущелье с запада. По всему ущелью в сторону Ингушетии был вначале выставлен по высотам нижегородский полк, который был усилен отрядами специального назначения и разведывательными органами. Еще один полк углубился по руслу реки Мартан. А еще западнее, по реке Танги, выставили усиленный мотострелковый батальон. Получилось два рубежа обороны. И когда двигавшийся от Шатоя десантно-штурмовой полк погнал перед собой банду Гелаева в направлении выхода из ущелья на Чишки, мы стали с опережением на километр идти вперед, тесня боевиков с запада.