Газета Завтра 361 (44 2000) - [17]

Ни один комбат или командир полка в недесантных и в десантных войсках, которые двадцать последних лет, начиная с Афганистана, не выходят из войн, пока еще не превзошел в отваге, уме, человечности и боевом учительстве батьку Маргелова времен войны с фашизмом. И надо признать, что наш десант или "войска дяди Васи" все еще чувствуют непревзойденность "батьки" и благоговеют. Они поставили ему памятник в училище, назвали его именем свой десантный институт, ходят к его могиле на Новодевичьем кладбище, воспевают Маргелова в своих песнях. Дух Маргелова неистребим и таинственно присутствует в мире среди десантников. Души усопших в бездействии не пребывают. Им от Бога назначается духовная деятельность и они поднимаются от силы в силу. Так написано у Святых Отцов.

В Маргелове сочетались суровость и человечность, в бою же дерзость с молниеносной реакцией и находчивостью. Маргелов сам поднимал в атаку свои батальоны. Он дрался в первой линии траншей, стремился всегда к рукопашной, к обострению, чтобы лично провести своих сынков через высший ратный экзамен. Когда командир полка "морпехов" Маргелов появлялся в других частях , обстрелянные солдаты и офицеры выбегали взглянуть на него. Молва о Маргелове шла по всему фронту, несмотря на тайное противодействие политорганов, в схему которых и он не вписывался. Это был истинный русак — бесстрашный и скромный. Он отпустил усы и бородку, чтобы казаться старше. На груди майора Маргелова не было ни единой награды, и от этого он казался еще более таинственен и неотразим.

Историю грозной войны мы писать еще не начинали. Словом, десантникам несказанно повезло с Маргеловым. При исключительных личных воинских качествах Василий Филиппович был из той редчайшей породы людей, что создают новые братства, рыцарские ордена, религиозные движения, старообрядческие согласия, новые школы в науке — словом, самая редкая порода на земле, по которой повсюду сегодня тоскует русская земля.

Повезло десантникам, но не повезло морякам и летчикам. Моряки отправили на фронт пятьсот тысяч грозной Морской пехоты, которая сказала свое слово в решающие часы войны. Ни адмирал Кузнецов, ни его преемник, создатель нашего океанского флота, не искали людей маргеловского типа...

После войны морские пехотинцы имели даже свое офицерское командное училище в Выборге. Но хрущевцы уничтожили его, и ни один адмирал не встрепенулся и не принял боевой стойки, несмотря на "оттепель". Видимо, по узости кругозора военных технарей они даже не поняли, что произошло. Маршал Сергеев оказался первым военным министром после 1917 года, кто посетил Военную академию, которая до недавнего времени носила имя Фрунзе. Страшно даже вдуматься в этот факт. Речь о ведущей академии державы, первой открывавшей парады на Красной площади. Маршал Сергеев посетил ее даже четыре раза за два года своего министерства. За ним зачастили бездумно-испуганно другие высшие военные чины.

Летчики дали затоптать недавно на виду у всей страны прославленное Качинское авиационное училище, основанное Святым Государем Николаем Александровичем. До этого никто из них не подал в отставку, когда хрущевцы давили наши бомбардировщики танками на Тацинском аэродроме. Но зато какую цепкость и упорство проявили, когда дело коснулось их личных должностей при слиянии ВВС и ПВО, душили друг друга под ковром, пока не родился новый вид — чудовищный симбиоз с уродливым навзванием "ВВС и ПВО". А Качи нет…

У летчиков нет больше головного училища. Летчики совершили во время войны выдающиеся подвиги, выделили из своих рядов одиночных героев, мужественных испытателей, космонавтов, а вот Маргелова не дали России.

Ни один из главкомов в авиации и Сухопутных войсках после войны не лег костьми за свой вид и не искал учителей маргеловского типа, а без этого любое главкомство — пустоцвет. Теперь они считают, что реформа — это не создание офицера нового типа, а сокращение коек, стволов, портянок, упразднение прославленных соединений, переименование училищ в дурацкие "институты" и разрешение сутулым и семенящим офицерам накинуть кожанку и трусливо затеряться в толпе.

ЗА ПОСЛЕДНИЕ ДВАДЦАТЬ ЛЕТ ни одно училище не оказало такого непосредственного влияния на судьбу страны и армии, как Рязанское воздушно-десантное училище. Двадцать лет во всех локальных войнах и так называемых "горячих точках" десантникам выпадает роль ударной силы. Один из выпускников училища — генерал Александр Лебедь, едва не стал главой государства. Другой — Павел Грачев — руководил Министерством обороны. Бывший главком ВДВ генерал Ачалов играл одну из ключевых ролей в "Белом доме" в октябре 1993 года.

Другой бывший главком ВДВ генерал-полковник Калинин командовал Московским округом в августе 1991 года и не подвел своего министра маршала Язова. Генералы Александр Солуянов, Валерий Востротин, Юрий Попов, Герой России Вячеслав Сивко — хрестоматийные герои десанта. Из этого же орлиного гнезда генерал Шаманов — командарм в Чечне, и комендант Чечни генерал Иван Бабичев. С бессмертной Шестой ротой из Псковской дивизии в Аргунском ущелье в неравном бою погибли тринадцать офицеров. Восемь из них — выпускники Рязанского десантного училища. Дерзкий бросок в Косово — тоже дело рук десантников-рязанцев.