Газета Завтра 357 (40 2000) - [35]

Но когда до первого выпуска, воспитанного по новой системе, остался один учебный год, ситуация резко изменилась. Сначала в школу одна за другой потянулись проверки, многочисленные комиссии по случаю, а чаще без оного, потом пошли коллегии на заданную тему, выговоры. Проверяющих не смущало, что педагогический коллектив действовал в четком соответствии с нормативными документами, регламентирующими деятельность школы. За короткое время Медведеву трижды увольняли по одному и тому же основанию: “грубейшее нарушение должностных обязанностей”. Например, она отказалась подписать приказ о сдаче экзаменов за 9-й класс, потому что при двенадцатилетнем обучении этот класс не является выпускным, учебные планы составлены иначе, и менять установленную схему, травмировать психику детей, предъявлять им новые требования — значило отказаться от всего эксперимента. Но вошедших в раж чиновников от образования этот момент не волновал. Как не волновало и то, что Медведеву, заслуженного учителя РФ, увольняли в момент, когда она лежала на операционной койке в больнице. Надо уволить — значит, надо. Машина расправы закрутилась, и писать обо всех допотопных ухищрениях столичных чиновников от образования нет никакого желания.

Но почему произошли столь неожиданные перемены? Ведь не результаты обучения тому виной. Они-то как раз великолепны. Вот что по этому поводу думают заинтересованные лица.

Фомин С.А., председатель Совета школы: “Нам понятно, что дело не в “прегрешениях” Медведевой. Чиновники решили уничтожить государственную бесплатную школу и превратить ее в частную. Это не наши домыслы. Такую позицию без прикрас высказала председатель Московского комитета образования Кезина Л.П. на встрече 16 августа, когда мы проводили пикетирование в защиту и статуса школы-лаборатории, и директора Медведевой Л.В.”

Сидорова О.А., заместитель директора УВК-лаборатории №1634: “Наша школа — лакомый кусочек в прямом смысле этого слова. Она располагается в лесопарковой зоне Сокольники и частично на территории заповедника “Лосиный остров”. Это более 3 гектаров территории в великолеп- ном месте. Когда 8 июня нашу школу захватила частная охранка “Твердь”, нанятая за бюджетные деньги Московским комитетом образования,— захватила по-бандитски, со взломами дверей, вскрытиями сейфов, то нам в лицо бросили: “здесь можно сделать отличную частную гостиницу”. Вот и все. Идет передел собственности. Обокрали детей. Неудивительно, что и Медведева, и мы, ее единомышленники, оказались лишними”.

Кристина Михайлова, ученица 12 класса, сопрезидент школьной организации старшеклассников: “Чиновников, должно быть, устраивают малолетние наркоманы, алкоголики и проститутки. Они специально уничтожают нас морально, убивают у нас веру в добро и творчество. Они нас обманули”.

Медведева Л.В., заслуженный учитель РФ, директор УВК-лаборатории №1634: “Видимо, тем, кто распоряжается образованием в Москве, в Восточном округе, хочется, чтобы достойное образование могли получать только дети богатых родителей”.

Кезина Л.П., председатель Московского комитета образования: “Комиссии установили нарушения, в том числе и финансовые. С этим мириться мы не можем. А потом, в Москве нет дополнительных средств, чтобы потворствовать эксперименту”.

Вот так вот. Для информации: возмущенные педагоги, родители и ученики подают иски по поводу обмана. Они же подавали заявления в школу-лабораторию, а не в частную вотчину г-жи Кезиной.

И последнее. Как стало известно со слов председателя Совета школы Фомина С.А., чей сын учится в УВК-лаборатории № 1634, 29 августа на родительских собраниях в младшей школе нынешняя и.о.директора Контарь предупредила родителей, что дети больше не будут бесплатно пользоваться школьным бассейном и посещать хореографические кружки. Теперь это становится дополнительной платной услугой. Одновременно увеличена и плата за питание детей. Похоже, золотой телец окончательно воцаряется в московских школах.

Инесса ТОПОРОВСКАЯ

Александр Гаманенко ХЛЕБ, КУБАНЬ, РОССИЯ

Краснодарский край, который я представляю в Думе,— край прежде всего аграрный. Cейчас у нас горячая пора, эти недели — решающие во всей уборочной кампании уходящего года. Надо в ближайшее время убрать в нашем крае 111 тысяч гектаров кукурузы, 116 тысяч гектаров сахарной свеклы, почти 110 тысяч гектаров риса, засеять около полутора миллионов гектаров озимых хлебов. Это важнейшая для страны задача. Без ее решения говорить об экономическом развитии России глупо, сначала надо позаботиться о хлебе насущном.

Чтобы закончить весь цикл уборочно-посевных работ, краю необходимо не меньше 110 тысяч тонн горюче-смазочных материалов, огромное количество минеральных удобрений, сами семена. Все это приходится покупать. Денег, само собой, у крестьян нет — едва рассчитались по прошлым долгам. Теперь надо опять где-то брать кредиты под новый урожай. Банки неохотно кредитуют сельское хозяйство из-за малой, по сравнению с торговлей, скорости оборота. Малые хозяйства, менее крепкие, вообще не видят путей выхода из этого финансового тупика. Таких хозяйств в крае 141 — почти пятая часть от всего производства. Под этими хозяйствами — почти миллион гектаров земли. Если им сейчас не на что купить удобрения и горючее, то вся эта земля не будет участвовать в производстве, будет простаивать. Крестьяне окажутся без работы, а страна без продуктов. Да и тем хозяйствам, что вызывают доверие у коммерческих банков, все равно не так просто выклянчить себе денег на уборку урожая. Сельское хозяйство — довольно рискованное производство, в любой момент могут вмешаться природа, стихийное бедствие и разорить даже самого изворотливого предпринимателя и талантливого земледельца. Коммерческие банки поэтому не стремятся выдавать кредиты нашим аграриям. Во всем мире этим занимается государство, не понимаю, почему у нас в России все наоборот. В этом году нам в отдельном случае правительство прокомпенсировало наши траты по кредитам в коммерческом банке. Мы брали кредит под 23%, 20 из них возвращало за нас государство. Спрашивается, зачем вообще надо, чтобы сельское хозяйство кредитовали коммерческие банки. Почему не мог эти кредиты выдать сам же Центробанк или Агросельхозбанк под те же три оставшихся процента? Зачем на ровном месте прикармливать коммерческие структуры?