Газета Завтра 337 (20 2000) - [30]

Искренние лица мужиков, которые прекрасно понимают показушность происходящего, и оказались засвеченными только из любопытства, я вижу в глубине кадра, на четвертом и пятом планах видеозаписи этого "исторического момента". Но они уже размыты расстоянием: слишком общи, чтобы представлять из себя материал для "разбора полетов".

Не стоит ехать в Челябинск на тракторный завод, чтобы изобличить лукавство Строева. Не то оправданное национальное лукавство крестьянина, без которого бы простой мужик-работник не прожил тысячелетий. Но лукавство, преобразованное в стиль политической жизни и биографии. Для разоблачения этого всеобщего лукавства достаточно побывать в цехах ЗИЛа — полчаса езды в метро.

Взял Лужков ЗИЛ под свою опеку. Запустил линию "Бычков" с моторами от трактора " Беларусь" — и на том предела достиг. Какие там немецкие моторы — свои, роторные, давно уже в опытных образцах обкатанные и годные для серии, не на что производить. Нет больше денег даже у Лужкова. И прибыли от "Бычков" нет. Они почти в два раза дороже " Газелей". Плохо идут на рынке. Дохода едва хватает на зарплату, не то что для запуска производства новых двигателей. Так это — Москва. Хоть уже и политически потускневший, но все еще Лужков. В Челябинске и таких нет...

Опять же на ЗИЛе я внимание обращал на массовку. На рабочих.

Лет шесть прошло, как был здесь. Тогда еще мелькали за станками, на конвейере, в подсобках рослые мужики с дерзким взглядом, в разговорах — раскованные остряки. Но уже тогда в темных углах цехов копошились совершенно безликие люди, несвежие, уставшие, прячущие глаза.

Нынче под кран-балками большинство замороченных. Все какие-то мелкорослые, забитые. Видел только одну здоровую, голосистую бабу — едет на электрокаре и ругается, будто вместо звукового сигнала. Недовольна, что зарплату задерживают. А и дадут, так не больше двух тысяч в месяц, кричит.

А когда-то тут рабочие стояли на конвейере чуть ли не с высшим образованием — все ВТУЗ заканчивали. Двадцать лет подряд один и тот же ЗИЛ-130 выпускали. Потому как никакой конкуренции. Вот и рухнуло все в начале 90-х. Просто ритмы жизни оказались не те. В результате в цехах теперь — едва ли что не сброд. Те, с высшим образованием, все в коммерции.

А на производстве холодильников "ЗИЛ" — вообще новая лимита, молдаване. Несчастные, заброшенные из родной молдавской безнадеги в московскую. Для них задержка зарплаты — смерть. А задерживают по полтора-два месяца. Побирается новая лимита в заводской столовой и на рынках возле проходной . Изможденные, вялые. И домой вернуться — нет денег. Не дают.

И это при громогласных заявлениях лужковской партии, что ЗИЛ находится на подъеме. В развитие идет... Период подъема во времена упадка. Шаг вперед — два шага вниз.

4

Под аккомпанемент микроскопического, капля по капле, падения курса доллара во все трубы трубят о 10-процентном росте экономики.

ЧТЗ, ЗИЛ...Там мы уже побывали. Увидели своими глазами этот "рост". Но в загоне и крупный бизнес. Газпром, "ЕЭС". Они не то чтобы "растут", но близятся к краху. Единственно эффективное спасение ( "ЕЭС") — запродаться инвесторам. Тогда, может быть, средний бизнес дает эти десять процентов роста?

Как бы ткнем пальцем в центр России. Наугад. Позвоним нашему корреспонденту в Новокузнецке Сергею Рубцову, попросим рассказать о каком-нибудь безвестном предпринимателе.

"Юрию Силенкову — 36 лет. Он — типичный представитель народившегося класса частников средней руки, которые не попадают в объективы телекамер и о которых не пишут сусальные статейки в красочных журналах под рубрикой "Секрет успеха". (Именно такой "герой" нам и интересен, замечу я тут, чтобы уже дальше не прерывать). Он глава небольшой фирмы, которая существует уже пять лет.

Фирма делится на два структурных подразделения: ремонт и обслуживание медтехники в лечебных учреждениях и, как водится, торговля. Всего заняты этими двумя видами деятельности 25 человек, которые регулярно, без задержек, получают неплохую зарплату. Это весьма немаловажно в условиях, когда на дворе безработица.

Вышел в коммерцию Силенков из среды "перестроечных" комсомольских активистов, состоял членом Новокузнецкого горкома ВЛКСМ. Тогда, в конце 80-х, в стране возникли молодежные жилищные комплексы (МЖК). Никто не предполагал, что это последняя возможность для молодых людей получить бесплатное благоустроенное жилье от государства. Силенков строил МЖК. В "реформу по Гайдару" Силенков, по его словам, не верил, врожденными талантами бизнесмена не обладал. Главное, что подвигло его уйти в свободное плавание, — это желание обеспечить более или менее достойные условия жизни своей семье. Жена — библиотекарь, двое сыновей, и если идти работать по прежней специальности — учителем в школу, то можно заранее класть зубы на полку. Занимаясь коммерцией (торговля всем, что можно продать), Силенкову случалось, как говорится, "пролетать"; помогло выжить только то, что никогда не пускался в рискованные авантюры, предпочитая медную синицу в руке золотому журавлю в небе. Иные — те, кто хотел "много и сразу", теперь или в тюрьме или на кладбище, а в лучшем случае в бегах, а кто-то и бомжует, потеряв отобранный за долги последний угол. Такие деятели, как Березовский, в данном случае редчайшее исключение, и свое личное благополучие они построили на несчастье других людей, в том числе и массы "рядовых" бизнесменов. Забавно, что Силенков когда-то все-таки состоял в гайдаровском "Выборе России" — хотел таким образом помочь своему бизнесу. О членстве в этой "партии" вспоминать не любит. Это понятно: кому понравится публично признаваться в том, что плюхнулся в мутную, замусоренную лужу, приняв ее по наивности за целебный грязевый источник? Из "Выброса" Силенков вышел, и сейчас у него для Гайдара и ему подобных одно определение: "Мразь". На своей шкуре он понял, что "реформы по Гайдару-Чубайсу" — это гибель того самого мелкого и среднего бизнеса, "защитниками" которого самозванно объявили себя наши "правые" недоноски.