Газета Завтра 299 (34 1999) - [42]

Похоже, Галковский, как и его великий учитель, страдает от болезненного самолюбия и крайне бережно, прямо-таки нежно относится к каждой собственной мысли. Додумав "мысль", даже самую малую, он не выкидывает ее, не забывает, а сразу же записывает и тащит в огромную копилку "Бесконечного тупика", не особенно заботясь о том, куда ее приткнуть; тем самым создавая неповторимый в своем "без-образии" узор ( впрочем, к книге прилагается сложная, сделанная на компьютере схема текста, похожая на рисунок из каббалистического трактата).

Мне не доводилось встречать ни одного русского человека, который относился бы к творению Галковского однозначно положительно или однозначно отрицательно ( другое дело озабоченные "расцветом антисемитизма" евреи). Но прелесть его книги как раз в том и состоит, что когда "русскому образованному человеку", уставшему от "добывания куска хлеба" (выражения, часто употребляемые самим автором) вдруг захочется поразмыслить, а толкового собеседника поблизости просто нет, можно открыть "Бесконечный тупик" на любой станице и насладиться общением с одним из умнейших людей нашего времени.

Вы будете плеваться или смеяться, плакать или ругаться, презирать автора или восхвалять его, а может быть, будите поражаться созвучию собственных мыслей и дум чужого, никогда вами не виденного человека. Все зависит от того на какой станице Вы откроете "Бесконечный тупик". С уверенностью можно сказать лишь, что равнодушие вам на грозит.

Кстати, "Бесконечный тупик" — произведение специфически русское, национальное. И дело не только в том, что апеллирует он к русскоязычным источникам. Просто ни в одной другой стране мира книга такой формы и содержания не смогла бы найти более или менее массового читателя, а была бы адаптированна лишь ничтожно малой частью космополитической интеллектуальной элиты.

И хотя Галковский живет в России, ему, возможно, имело бы смысл последовать примеру авторов западных книжных сериалов и создать "Бесконечный тупик-2" и т. д. А мы бы читали. И в душе каждого из нас потихоньку проклевывался бы ма-аленький такой Розанов.

А.Б.

Тит КНОПКА ПАТРИОТИЗМА

В прошлую субботу аналитическая программа "Время" (ОРТ) в лице ее ведущего Павла Шеремета дышала несколько перегоревшими парами "милитаризма". Шеремет сдвигал брови, грозил пухлым мизинцем безвестным ваххабитам, плакал над поруганным Отечеством, а под конец для пущего страха, нажав скрытую в столе клавишу, включил на несколько минут "великого и ужасного" Александра Глебовича Невзорова.

Глебыч, прямо скажем, застоявшийся на конюшнях Бориса Абрамовича, рванул с места в галоп. Россия войну с Чечней проиграла. Генералы вруны. А он, Невзоров — единственный во всей России репортер, вставший на защиту русской армии и не поддержавший в информационной войне чеченских полевых командиров.

В маленьком квадратике экранного поля возникал грандиозный образ человека, ставшего эмблемой войны, эдакого Марса, эксклюзивно, благодаря статусу депутата, имевшему возможность приблизиться к линии фронта …

Не надо "гнать", Александр Глебович! Фронты чеченской компании исколесило две сотни журналистов с обеих воюющих сторон. Там были прочеченское НТВ и проармейский "Русский дом". Что говорить, если большинство сюжетов для программы "Дни" сняты не вами. Вы их только монтировали, сидя в Москве и Питере.

Невзоров, прежде чем говорить о своей великой миссии, вспомни Анатолия Максимчука с ТВ Северо-Кавказского военного округа (последний передавал в невзоровскую программу уникальные материалы о боевых действиях русской армии). Вспомни работу корреспондентов нашей газеты Владислава Шурыгина и Василия Проханова, которые, готовя репортажи для "Завтра", не вылезая с передовой, параллельно вели съемки для дружественной программы "Дни".

Да, эти пленки безвозмездно передавались Невзорову и легли в основу самых знаменитых его сюжетов о чеченской войне. Среди них "Штурм Дарго", "Проверка на дорогах", "Спецназ в засаде", "Штурм Бамута". Часть последнего сюжета была эспонирована Шереметом в прошлую субботу. В одном кадре показан корреспондент "Завтра". Он с автоматом в руках короткими перебежками пробирается к селу вместе с группой бойцов спецназа.

Не стоит Невзорову брать на себя слишком много — не стоит, выпрыгивая из табакерки Березовского, пользуясь эффектом неожиданности, учить нас, как надо защищать Родину и армию.

Всему есть предел. Всему свое время. Сытый мальчик Шеремет щелкнул тумблером. Напряженное лицо Невзорова еще несколько секунд пребывало на экране, еще несколько мгновений беззвучно шевелились губы, пытаясь что-то сказать человечеству. Потом изображение экс-журналиста исчезло, свернувшись в черную точку.

Феномен "патриотизма по звонку" еще ждет своего изучения, ибо отсылает к фундаментальным работам Ивана Петровича Павлова. Видимо, Березовский по необходимости всегда может нажать кнопку и вызвать поток “патриотизма” на экране. Тут уже уместно вспомнить фразу про патриотизм как последнее прибежище для запутавшихся в своих аферах негодяев-олигархов.