Газета Завтра 288 (23 1999) - [6]

Так что, если считать по хлебу, на месячную зарплату можно купить 170 буханок. Или 85 литров молока, или 55 килограммов сахара. "По эквиваленту" получается, что белгородцы сегодня зарабатывают от 34 до 44 советских рубля в месяц. Даже с поправкой на другие товарные коэффициенты — не густо. Но на жизнь не в обиде. Как говорили при Хрущеве, пережили голод — переживем и "изобилие". Сегодня они переживают "демократию" и "реформы". Да еще кивают на соседей: в Курсках-Воронежах похуже будет…

Вагонные попутчики мои говорили об этом прямо: что бы ни случилось, будем голосовать за нынешнего губернатора Савченко. От него известно, чего ожидать, а каково окажется при "новой метле" — Бог весть. Вон в Курске Руцкого выбрали, в Липецке — Королева, а лучше там не стало, даже наоборот. Вмешиваться в их разговоры, тем более — спорить, мне совсем не хотелось. Я-то и ехал в Белгород, чтобы понять, чем и как живет сегодня, если можно так определить, "русская Россия".

На белгородских выборах, как в фокусе, сходились вроде бы три луча: "партия власти" (в лице того же губернатора Савченко), "непримиримая оппозиция" (в лице бывшего председателя облсовета Бесхмельницына) и "партия люмпенов" (в лице лидера ЛДПР Жириновского). Действительность оказалась несколько сложнее и намного интереснее.

От железнодорожного вокзала до здания областной администрации (разумеется, бывший обком КПСС), если не слишком торопиться, идти пешком минут пятнадцать. Город строился в основном после войны, от прежних времен уцелели только немногие каменные здания в центре — одно- и двухэтажные дореволюционные купеческие особнячки да пара церковных храмов середины XIX века. Сама Белгородская область была образована из части Курской и части Воронежской областей после смерти Сталина, так что в архитектурном отношении лицо Белгорода определяли безликие постройки времен хрущевской "борьбы с архитектурными излишествами". До нее успели завершить только обком партии да еще драмтеатр имени Щепкина — всё на центральной площади.

Сегодня новые здания растут, как на дрожжах: банки, "Газпром", жилые дома "повышенной комфортности",— строят и свои, и вездесущие турки. Затемненные зеркальные стекла, башенки-пирамидки, асимметричные фасады — весь "джентльменский набор" российского шик-постмодерна, слизанный с курортов Анталии и Кипра. Тротуары выложены фигурной плиткой из бетона, дворники работают, похоже, в три смены, на каждой витрине — листовка с портретом кандидата-губернатора с голливудской улыбкой на фоне пейзажа с цветущим подсолнечником и лозунгом-слоганом "Тепло родной земли дает мне силы".

Погода была не по-майски холодной и явно заставляла сомневаться, что сил у губернатора вскоре прибудет. На автобусных остановках, фонарях и заборах, как сироты-беженцы, которых не пускают в приличное общество, располагались предвыборные листовки других кандидатов. Наглядная агитация кандидата Жириновского была, как правило, лаконичной: белые глянцевые листочки с ярко-голубыми надписями ВВЖ и ЛДПР. С теми же надписями на боках были несколько микроавтобусов. Владимир Вольфович брался за дело всерьез и однозначно.

На его выступления в районах ходили, как на бесплатный цирк. Но Жириновский, блестящий думский оратор, как правило, общего языка со слушателями не находил. Его агрессивный стиль, всегда вызывавший восторг у столичных и провинциальных люмпенов, для сельских пенсионеров Белгородчины, переживших войну и оккупацию, отработавших по 30-40 лет в колхозах и до сих пор живущих благодаря неустанному труду на земле, был чересчур легковесен. Вдобавок он как-то неуловимо напоминал стиль немецких оккупантов: "кто будет хорошо арбайтен, получит водка, гармошка и женщина". Не зря "сына юриста" в Белгороде прозвали "Волкович", переведя имя его батюшки с немецкого языка на русский.

Как говорится, себя не переделаешь. Но Волкович даже не старался притвориться другим. Может быть, поэтому его выезды "в глубинку" напоминали набеги на русские села таких былинных персонажей, как Змей-Тугарин или Калин-царь. Кортеж лидера ЛДПР из множества "джипов" и микроавтобусов колесил по белгородским районам недели две — с перерывом на импичмент и утверждение Степашина премьер-министром.

Случалось за эти две недели всякое, обрастая невероятными подробностями и слухами. То в Чернянском районе Жириновский отдаст приказ своим телохранителям заткнуть рот недовольной пенсионерке — и те начнут играть силушкой, как все те же былинные "злые татаровья". То в Яковлевском районе после митинга “Волковича” машину одного активиста, задававшего "вождю" неудобные вопросы, догонит джип с белгородскими номерами, и трое здоровенных парней (один даже в милицейской форме) попросят водителя предъявить документы. Хорошо, что этот человек знал всех яковлевских милиционеров в лицо и в ответ попросил предъявить документы у своих проверяющих. Те замешкались, и этих секунд водителю хватило, чтобы нажать "на газ" и уйти с места происшествия.

То другого незадачливого водителя, не уступившего дорогу кортежу, выволокут из “запорожца" и уж совсем "по-блатному" заставят облизывать пыль с ботинок "самого". Один из местных "силовиков", с которым пришлось общаться, нарисовал схему, очень похожую на правду. По его словам, еще весной 1995 года Жириновский в поисках денег на предвыборную кампанию "завязался" с рядом российских и украинских дельцов. Для этого специально приезжал в Белгородскую область, ныне пограничную, посадил "деревья российско-украинской дружбы" с неким В.Безымянным, тогда председателем партии славянского единства Украины. Сегодня Безымянный — тоже один из пяти кандидатов на пост главы белгородской областной администрации. "Писатель" и "бизнесмен", якобы член компартии Украины, на деле — обладает обширными связями в “теневой” среде по обе стороны границы, в 1994 году вступил в Киеве в Ротари-клуб, являющийся ширмой масонства, активно участвует в деятельности еврейской общины.