Газета Завтра 278 (13 1999) - [8]

Другой офицер, белградец, капитан Бранко, отучившийся в нашей калининской академии, более откровенен. "Мы, сербы, маленький народ, но у нас есть большой брат..."

Вообще о "большом брате" приходится слышать довольно часто. Ему приписывают предупреждения о начале большинства воздушных атак, сведения о составе авиагрупп, их целях. Ему же приписывают и частые помехи, на которые жалуются в эфире натовские пилоты...

Тревога. С поста охранения передают о задержании нарушителя в расположении дивизиона. Подразделения охраны начеку. Все ждут высадки натовских десантников и диверсантов. Вскоре к землянке командования подходит странная группа. В окружении трех солдат, бесформенных от натыканных в камуфляж и каски веток, перемазанных до неузнаваемости маскировочными пастами, небритый старик в кожаной затертой куртке и широкой "четнической" пилотке. Лейтенант, начальник охраны, что-то эмоцонально с ним выясняет. Старик так же эмоционально отвечает. Из знакомых фраз становится понятно: старик пришел узнать, чем деревня, лежащая в нескольких километрах под горой, может нам помочь? Лейтенант сердито и несколько растерянно выясняет, как в деревне узнали о расположении дивизиона. Старик говорит, что это их лес, и они здесь каждую тропу знают, говорит, что чуть выше по склону старый "положай" — позиция партизанского отряда времен отечественной войны, и что там есть несколько больших пещер, к которым можно на телеге подъехать. Лейтенант заводит деда в землянку и здесь по позиции разносится сигнал "готовность."...

* * *

В течение трех суток натовцы остервенело бомбили заложенные в комьютеры цели. Но уже к исходу первых суток стало ясно, что самолеты и ракеты бьют по пустым позициям. Сербская армия исчезла. Миллиарды долларов, потраченные на "томагавки", лазерные бомбы, управляемые ракеты, топливо были потрачены впустую. ПВО сербов молчало. И лишь когда натовцы были вынуждены впервые за полтора дня опуститься ниже шести километров, чтобы попытаться детально разведать один из районов, горы вдруг плюнули огнем. Зенитная ракета поразила германский "торнадо", и тот рухнул в приграничные с Боснией леса. Еще в воздухе его пилот включил сигнал бедствия. Ветром его отнесло на самую границу. Преследовать его не было смысла. Вертолеты натовской поисково-спасательной группы уже были в воздухе. Второй "торнадо", уже английских ВВС, был сбит над Косово и упал в район, контролируемый косовскими сепаратистами, его пилот был ими доставлен к утру на границу с Албанией и там передан натовцам. Американский бомбардировщик F-16 был подбит в небе над Черногорией. Его пилот развернул машину в сторону Италии, но над Адриатикой стал терять высоту и упал в районе курсировавшей там эскадры. Летчика подобрал вертолет с французского авианосца.

И, наконец, в воскресенье сербский МиГ-29 сбил из засады считавшийся до этого неуязвимым легендарный F-117. Пилот “невидимки” катапультировался. Натовцы тут же объявили, что он был спасен американской вертолетной группой. Клинтон даже демонстративно поблагодарил своих "маринас" за мужество и героизм. Вот только почему-то летчика никак не могут продемонстрировать журналистам, а в лесах в районе падения ловят беглого американского пилота. Последнее сообщение утверждает, что к району падения "невидимки" пытался пробиться вертолет с десантниками на борту, но был обнаружен и сбит на подлете...

Сербы избрали тактику действий из засад. Подобную той, что применяли вьетнамцы на ранних этапах войны, когда еще были ограничены в военной помощи и поддержке. Их зенитные комплексы скрытно передвигаются по районам и бьют натовцев в моменты, когда те возвращаются на базы или завершают атаки. Сербские самолеты перехватывают цели из положения дежурства в воздухе, скрываясь от натовских РЛС на предельно малой высоте между горами. Все это свидетельствует об устойчивости сербской ПВО и самообмане натовцев.

...По связи передали, что через несколько минут над нашим районом должна пролететь группа натовских штурмовиков. По возможности ее необходимо рассеять и уничтожить. Тотчас ожили блоки станций и засветились экраны индикаторов. Но излучение пока не включено. Дивизион скрытно изготовился к стрельбе. Новая информация — "штурмовики на подходе. Работать по команде!"

В кабине тишина. Все замерли на своих боевых местах. Пальцы офицеров наведения лежат на рукоятках управления "стробами".

"Дивизиону включиться и уничтожить цели!"Взревели электромоторы, закружились стальные сети антенн. На экране индикатора обзора появились метки. Их четыре. Они стремительно смещаются от центра к краю экрана. Тотчас их "загоняют" в блоки наведения ракет. Уловив наше излучение, метки начинают расходиться, выполнять противозенитный маневр. Экраны "запорашивает" помехами. Но поздно. Пальцы топят кнопки "пуск". Где-то на склоне за кабинами с оглушительным ревом стартуют ракеты. Томительно тянутся секунды. "Метки" ракет сближаются с одной из целей, то и дело тонущей в "пороше" помех. И наконец, сливаются с ней, образуют мутное расплывчатое пятно. Есть попадание! И подтверждая это, до нас доносится глухое эхо далекого разрыва. Кабина наполняется радостными криками. Натовец сбит, но нет времени на радость. Все стремительно срываются с мест и торопливо сворачивают оборудование. Есть всего несколько минут, чтобы уйти. Наконец, ревут двигатели автомобилей — и колонна дивизиона стремительно скатывается под гору. Утягивается под нависший над речкой обрыв и замирает, выключив двигатели и погасив все огни. А за спиной в паре километров на склоне уже рвутся бомбы натовских штурмовиков. Дрожит земля под ногами. Самолеты утюжат пустое место.