Газета Завтра 256 (43/1998) - [13]

В.Ш. Я думаю, что после протокольной части нашей встречи можете зайти и в мой рабочий кабинет, где мы еще будем встречаться сегодня и завтра. А за это время министерство информации подготовит сообщение о нашей официальной встрече.

В.Ф. Наша русская патриотическая пресса, с тех пор как я здесь, каждый день сообщает все, что происходит между нами здесь. А сегодня в русской Государственной думе будет доложено обо всем, что сегодня у нас происходило. Конечно, это делаю не только я, но и вся наша контактная группа, которая была создана Владимиром Жириновским и послана сюда из Москвы на время, самое опасное для Югославии. В ней, в частности, находится и Любица Момчилович, она работает в Москве, она член вашей Сербской радикальной партии, ваш личный представитель в Москве. У нее постоянные и тесные контакты с Владимиром Жириновским, она информирует его обо всех проблемах, которые возникают в отношениях с Сербией. Сообщаю, что не так давно в Москве она защитила докторскую диссертацию и ей присвоено в России звание профессора. Вот такие люди в контактной группе, которую прислал в Белград Владимир Жириновский в дни самой большой опасности для сербов.

АМЕРИКАНСКАЯ ТРУБА

В Белграде недавно были закрыты три наймитских газеты — это они, задолго до НАТОвской бомбежки с неба, открыли натовскую атомную бомбежку Югославии в средствах массовой информации Югославии. Чтобы было понятно, о какого рода газетах идет речь, представьте себе "Известия", "Московские новости", "Русскую газету"... Были закрыты также все вражеские радиостанции типа "Немецкая волна", "Свобода", "Голос Америка", "Би-Би-Си", вещавшие с территории Югославии.

В этой связи я вспоминал чеченскую войну. Как профессионально убивали тогда нас все эти "московские комсомольцы", прошедшие 3-месячную стажировку в Колумбийском университете, что в Нью-Йорке. Они били нас, русских, под самое сердце, а мы хрипели что-то про дружбу народов, про интернационализм и уважение малых народов. Все шпионы мира слетелись тогда в Чечню, американские спутники-шпионы снимали информацию каждые полчаса — и вся эта информация о наших войсках, о наших замыслах сбрасывалась в эти "Эхи", в эти "Известия", чтобы утром каждый чеченский боевик был извещен о том, как и где ему лучше и сподручнее бить русских. А надо-то было всего ничего — иметь русского в Кремле, который бы объявил чрезвычайное положение, и все вражеские дивизии, по определению Наполеона, воевавшие в центре Москвы против России, были бы уничтожены одним крепким пинком под зад.

У нас в Кремле — нерусская власть. Милошевич в Белграде — серб. В этом всё дело. Милошевич спросил у натовцев: “Вы собрались бомбить нас?” Те ответили: “Да”. Милошевич сказал: “В таком случае я объявляю положение о военной угрозе и закрываю все, что на вас здесь работает”.

Так или приблизительно так действовали сербы против вражеских СМИ внутри своей страны. В Белграде я был свидетелем того, как разрабатывалось то постановление о военной угрозе. Я видел, что происходило в Белграде, когда это постановление было обнародовано и тотчас же были закрыты названные СМИ. А ничего не происходило. Натовские овчарки-журналисты просто разбежались в страхе. Это правда, что НАТО в своих Брюсселях начало хорохориться, изображать невинность, бормотать что-то про свободу слова и прочую чепуху, в которую ни один натовец не верит, однако никому ведь и не возбраняется принимать удобные ему позы. Сербы действуют с умом, у них Милошевич — серб. Прежде чем схватиться с НАТОвскими бомберами, они уничтожили "пятую колонну". И буквально в тот же день всё в югославских СМИ переменилось: туда пришли сербская правда, национальная идея, история сербов, ТВ с гордостью надело сербскую военную форму, СМИ заговорили на сербском, про сербское, за сербское. Югославские СМИ стали и ракетами сербов, и самолетами сербов, и танками сербов, и солдатами сербов.

Это правда, если в Кремле сидит нерусский, то закрывают газету "Завтра". Это правда, если в Кремль сядет русский, то непременно будут закрыты, к примеру, "Известия" — таков закон этой войны, а "свобода слова" тут ни при чем, вернее — это и есть "свобода слова" в условиях национально-освободительной борьбы, а все иное — ложь и провокация

На улицах Белграда появились люди в военной форме. По-моему, каждый югослав в это время уже знал, что он будет делать в случае бомбожки. Воислав Шешель — председатель Сербской радикальной партии, воевода всех четников Югославии ,сказал на ТВ — если на Югославию упадет хоть одна бомба, сербы по всему миру объявят свой газават — священную войну, и это не покажется мало никому. Это будет покруче всякого другого газавата. Это будет православный, славянский газават. В субботу по московскому телевидению выступил наш русский генерал-полковник Леонид Ивашов, начальник Главного управления Министерства обороны России, и заявил, что если хоть одна бомба упадет на Югославию и если не прекратится натовский бомбовый психоз, то нам ничего не останется делать, кроме как поставить сербам С-300 с нашими экипажами… Югославское ТВ эти слова Ивашова прокрутило мгновенно. То же сделали и все натовские СМИ.