Газета Завтра 202 (41 1997) - [32]

Константин ЗАТУЛИН:

— Для России как для государства в XXI веке союз с Белоруссией — это возможность выжить. Чечня важна не столько с экономической точки зрения, сколько как пример дезинтеграции России, и если состоится то, что, по существу, состоялось, а она ушла из России и вряд ли без новой большой войны вернется, то в таком случае дело — в утрате территориальной целостности, в утрате доверия к государству РФ, которое не способно удержать свою землю. За Чечней в ряд встают некоторые другие автономии, они ждут исхода спора между Россией и Чечней. Этот распад может быть приостановлен, если в кипящий атомный котел будет помещен графитовый стержень — Белоруссия. Потому союз с Белоруссией — выход, спасение для нас.

ЗА ВЛАСТЬ НАРОДА ( ЛИТЕРАТУРНЫЕ ЗАМЕТКИ )

Семен Бабаевский

Поле просторное, размашистое, взлохмаченное травами, как кудрями, и раскрашено цветами. Кусты и кустики, а на них ягоды. Растут на одном поле, влагу сосут одной земли, согреваются, созревают под одним солнцем. Почему же такие разные? Одна ягода сладкая, радует вкус, другая горькая, как полынь.

Такое случается с людьми. Со всякими. Мы же обратимся к персонам важным, известным Борису Николавевичу Ельцину и Александру Григорьевичу Лукашенко. Оба одного рода-племени — славяне. У обоих одна кормилица-поилица — матушка Русь. Взрастила, дала образование, поставила на ноги одна власть — Советская. Да и молились одному Богу — КПСС. Быть бы им родными братьями. Ан, нет! Не стали ни родными, ни двоюродными. Не враждуют, не сорятся и не питают никаких родственных чувств. Разноликие субъекты. Характеры имеют колючие, натуры строптивые. Присмотритесь к ним. В чем их разноликость? Где спрятано несходство? То, что один славянин несколько постарше, а другой несколько помоложе — не в счет. И что тот, кто помоложе, уже облысел, а у того, кто постраше, чубрина, как у парубка, только белая — пусть. Ибо два президента разнятся не внешностью, а своими душами, своими взглядами на русский и белорусский народы.

Для Лукашенко народ — святая святых. Выше святости преподобной иконы Божьей матери. Лукашенко постоянно помнит, что вышел из самой гущи белорусов и в этой гуще остался. Считает себя не президентом, а всего лишь доверенным лицом тех, кто за него голосовал. Доверием избирателей Лукашенко гордится и ценит высоко.

Для Ельцина народ — это быдло, безликая масса, помогающая ему стать эдаким некоронованным царьком. Царствовать любит, быстро вошел во вкус, не стыдится говорить, что был царь Петр Первый, а теперь есть царь Борис Первый. Похож же не на царя, а на самодовольного чабана, шагающего впереди отары, положив на плечо, для острастки, ярлыгу. Смешон и наивен, когда по-мальчишески гордится своим президентством. “Я — президент!” “Указание мое, вашего президента!” “Беру под свой президентский контроль”. “Я — президент и гарант!” Слова такие, как “народ”, “трудящиеся”, “забота о человеке”, “любовь к Родине”, им забыты напрочь. Такие понятия, как Советы, народовластие, Отечество, патриот — пугают Ельцина, как красные платки обозленного быка. Мужественно, по-солдатски, сказал о нем Лев Рохлин. Если Ельцин за шесть лет, говорил генерал, ничего не сделал для улучшения жизни своего народа, то такой президент никому не нужен, и он либо должен сгореть со стыда, либо уйти в отставку! К сожалению, мужественные слова не услышаны. Ни сгорать со стыда, ни уходить в отставку Ельцин и не помышляет, и ни Лев Рохлин, ни Геннадий Зюганов, ни Владимир Жириновский, ни кто-то еще толком не знают, как избавить Россию от Ельцина.

На американскую землю еще не ступала нога Лукашенко, и он спокоен. Ельцин летает в Америку запросто, как на свою загородную дачу. Лукашенко не знаком ни с Биллом Клинтоном, ни с Гельмутом Колем, не встречался с ними, и ничего, живет себе нормально. Ельцин с ними обнимается, целуется, считает своими закадычными друзьями. Заискивает, унижается, и чувства у него к Биллу и Гельмуту такие, какие бывает у бедного родственника к богатому.

Помните, в Белом доме Ельцин обнимал и целовал Билла, а телекамеры вещали эту трогательную сцену на весь мир. После обнимания и лобзания Ельцин вытянулся по стойке смирно и радостным голосом докладывал хозяину. Стыдно было смотреть и слушать. “Любезный мой друг Билл! С великим удовольствием сообщаю. С коммунизмом в Советском Союзе и с Советской властью в России я покончил раз и навсегда. Обними меня покрепче! Порадуемся вместе!” Обнимались и радовались. Еще бы не радоваться! Свершилась сделка, и какая!

Лукашенко не дружит с зарубежными банками, не протягивает им просящую ладонь. И ничего, обходится. Ельцин без международных банков жить не может. Они для него — радетели и надежные спасители. Им можно протянуть и две руки. Щедрее осчастливят.

Могло ли происходить хоть нечто подобное с Лукашенко? Ни в коем случае. Он скорее умрет, но никогда не продаст ни себя, ни родную Белоруссию. Человек он порядочный, хозяин бережливый. Ельцин — из тех, из торгашей и шабашников. Если ему выгодно, он продаст по дешевке не только страну, а и мать родную. Самый наглядный тому пример — Беловежская пуща. Ельцин с легкой душой подмахнул мерзкий беловежский лоскут. Лукашенко назвал тот лоскут грязной тряпкой, и в белорусском парламенте один, как перст, проголосовал против ратификации позорной сделки.