Газета Завтра 1261 (04 2018) - [33]

Почти лет десять с тех пор прошло. Что-то изменилось в "загазованном центре Москвы" тоже. В доме на Котельнической набережной — символе эпохи СССР — квартиры скупают оптом. Этажами. Скупают, что характерно, персонажи, чем-то неуловимо схожие с Борисом Панкиным, в прошлом — ярые комсомольско-партийные функционеры, ныне — столь же ярые ненавистники и разоблачители СССР: представители политического истеблишмента, бизнеса и шоу-бизнеса. Как следствие, в качестве действующих лиц спектакля вокруг музея-квартиры Улановой выступают Совет общины дома в лице его председателя Софьи Перовской (символы и знаки правят миром), некто Гасанов Гасан Оглы (во всяком случае, это имя называют источники), ну и Театральный музей имени Бахрушина.

Интрига следующая.

В первые дни 2017 года на музей-квартиру Улановой свалилось стихийное бедствие. Сосед двумя этажами выше, он-то и есть некто Гасанов Гасан Оглы, залил библиотеку и спальню музея-квартиры. В условиях перманентных ремонтов в высотке, казалось бы, дело привычное. Театральный музей имени Бахрушина, тоже — дело привычное — привлёк Научно-реставрационный центр Грабаря к проведению экспертизы, тот назвал сумму ущерба в 7 млн. руб. (музейный фонд) плюс 280 тыс. руб. — ремонтные ремонты без учёта реставрационного коэффициента и… Ущерб до сих пор не возмещён, судебный процесс продолджается.

Очевидно: не случись аварии год назад, её следовало бы придумать. Ведь ещё задолго до этих событий музей-квартира Улановой для Совета общины дома являлась чем-то вроде бельма на глазу, а посетители музея (они же — "лишние люди") только и делали, что нарушали покой. Таких не раз намеренно дезинформировали, отправляли не на нужный (шестой) этаж плутать по коридорам, про таких не раз писали в высокие инстанции кляузы, лишь бы избавиться.

…Позволю себе лирическое отступление. 8 января 1970 года. В квартиру Галины Улановой позвонили. Уланова открыла дверь, и перед ней — кадка с обёрнутым в бумагу и пленку кустом. Когда, наконец, удалось втиснуть кадку в дверь, снять с куста "шубы", то по квартире разнесся лёгкий аромат цветущей белой сирени — подарка Большого театра Галине Улановой в честь её 60-летия…

И вот в "кругах" уже идут разговоры о том, что не пора ли отобрать у квартиры Улановой статус музея, ну и вообще, стереть с лица земли память о величайшей русской балерине. Мои попытки прояснить ситуацию в Театральном музее имени Бахрушина обернулись фиаско. Сотрудник музея, г-н Рубцов, порекомендовал написать письмо на имя директора музея г-на Родионова, подождать, когда г-н Родионов распишет указание компетентному лицу, а компетентное лицо, в свою очередь, распишет указание другому лицу… Обещанного, как говорится, три года ждут.

Но что-то заставляет ещё в первые дни Нового Года по два часа кряду смотреть "Лебединое озеро" с Улановой, думать о 91-летии Григоровича, грядущем 200-летии Петипа и… пытать себя мыслями о Русском балете. Истязать до боли в глазах и сердце чем-то неизреченно прекрасным, физически не существующим, но налетающим, как газовый шарф, на лицо, обволакивающим и вдруг рассыпающимся, как видение замка из снега, отчего дома, православных крестов, России предвечной.

Уланова и "новый порядок"

Низвержение с пьедесталов советских "богов" и, прежде всего, кумиров советского народа Любови Орловой и Галины Улановой — прозвучало как выстрел, стало сигналом к разворачиванию кампании по истреблению, выжиганию калёным железом представлений о вершинных завоеваниях Русского искусства. Выворачивалась наизнанку личная жизнь артистов, перетряхивалось "грязное бельё", выискивались скабрезные червоточинки, нагнетались фантомные боли страха перед Сталиным, поднималось на смех служение Родине, сарказмом уничижалась легендарная слава… И если в первый день 1944-го, в разгар Великой Отечественной войны, газета "Литература и искусство" опубликовала "Письмо с фронта" от офицера Красной армии Галине Улановой с её предисловием, то теперь, в начале 1990-х, тем же "Письмом" — Улановой досаждали, как ножом в спину, наносили удары, публично заявляли: де, письмо — подлог; де, Уланова его сама придумала и отдала (или "режим" заставил отдать) в печать. Так на территории России началось испытание новейшей формы оружия массового поражения — "медийной бомбы".

"Тогда на “иномарки” пересаживались, — услышала неделю назад от насельника Псково-Печерского монастыря, — а нужно было бы пересаживаться на танки…" Да, сегодня мы оказываемся очевидцами, свидетелями раскручивания очередного витка войны. Мощной. Тотальной. С непредсказуемым вектором тяги. Войны при гегемонии США "против России, за счёт России и на обломках России". Земля дрожит под ногами от взрывов "медийных бомб"… Скандал вокруг "Матильды" Алексея Учителя сменяет скандал вокруг "Нуреева" Кирилла Серебренникова, а на очереди — скандал вокруг "Смерти Сталина" Армандо Ианнуччи… Тогда как за кадром "скандалов, интриг и расследований" один заокеанский легионер спешит сменить другого. И каждый, что характерно, — так или иначе эмигрировавший в оны годы из СССР за рубеж — артикулирует на центральных телеканалах под разными предлогами вверенные ему идеологемы: "Крым — Украина", "Россия — песочница"… И что-то вынуждает ещё, далеко не лишний, раз напомнить о "Письме с фронта" Галине Улановой, поделиться рассказом Леонида Лавровского, советского балетмейстера, автора знакового балета — "Ромео и Джульетта", о гастролях Большого театра в Великобританию, был 1956 год… Время собирать камни.