Газета Завтра 1222 (18 2017) - [17]

Однако те же либеральные мотивы — правда, в приглушённом и завуалированном виде — звучат и на официальном уровне. Даже на правительственном. Надо, мол, несмотря на вызывающие действия США и их союзников, проявлять "осторожность", "взвешенность" и "аккуратность" во взаимоотношениях с западными "партнёрами". Не следует "нажимать", "спешить", ускорять события — только терпеливо ждать, пока Запад, наконец, образумится, осознает свои подлинные интересы и выгоды, станет на путь "конструктивного сотрудничества" с Россией. Такой подход, казалось бы, принёс свои результаты в ходе визита в Москву Тиллерсона. Российская сторона терпеливо разъясняла американскому госсекретарю, а через него и президенту Трампу нашу позицию (как будто она им неизвестна) и столь же терпеливо выслушивала объяснения и оправдания неожиданной силовой акции Вашингтона (как будто её мотивы нам тоже неясны). Поговорили, попеняли вежливо друг другу и разошлись, считая большим обоюдным успехом то, что стороны "лучше поняли друг друга" и ожидаемого обострения с возможными ультиматумами и санкциями не произошло. Поставили "галочку", что не прервали контакты, и это хорошо. Непонятно только, зачем нужны такие "контакты", не дающие конкретных результатов. Но такого вопроса в российском МИД уже давно не задают. Там, по привычке ещё горбачёвско-ельцинских времён, привыкли ограничиваться "правильной" говорильней, то есть заведомо бесплодными призывами, уговорами "начать конструктивный диалог" в ожидании, когда же "неразумный" Запад наконец-то поймёт свои истинные интересы и встанет на путь равноправного и взаимовыгодного сотрудничества с Россией — хотя бы по отражению общей для всех угрозы международного терроризма (созданной, между прочим, усилиями того же Запада, точнее — Вашингтона). Но то, что представляется взаимовыгодным нам, Запад вовсе не считает выгодным для себя: его элиты привыкли получать не прибыль, а сверхприбыль от грабежа более слабых стран и народов.

Увы, в настоящей "большой" политике силу можно остановить только силой. Точнее, умелым сочетанием различных её компонентов, вынуждая противника изменять свою позицию либо прямыми ударами по его потенциалу, либо угрозой нанесения ему ощутимых потерь. Давняя история взаимоотношений России с западными странами подтверждает это впечатляющими примерами.

В конце ХIX века выдающийся российский государственный деятель С.Ю. Витте буквально вынудил немецких политиков заключить равноправное соглашение с Россией по внешнеторговым тарифам, предупредив, что попытки навязать ей дискриминационные условия повлекут за собой самый жёсткий ответ с чувствительным ударом по экономике тогдашней Германии. Уместно напомнить здесь и о полном провале экономических санкций, введённых Англией и Францией против Советской России в 20-е-30-е годы прошлого века. Когда советское правительство в ответ ввело запрет на экспорт в эти страны важной для них сырьевой и сельскохозяйственной продукции, санкции были сразу же сняты, и больше к ним не возвращались. А ведь возможностей для отстаивания своих интересов у отсталой, только приступавшей к индустриализации страны, находившейся, к тому же, в полной международной изоляции, было намного меньше, чем у сегодняшней России…

Если кого-то не убеждают ссылки на исторические примеры, обратимся к недавнему опыту. Что произошло бы, например, в Сирии, не окажи Россия действенную военную поддержку находившемуся на грани полного поражения правительству Асада? Официальный Дамаск просто бы не устоял под напором поддержанных Западом "исламских боевиков", со всеми вытекающими из этого проблемами для позиций России в ближневосточном регионе и безопасности её южных границ. Затянувшаяся "миротворческая" говорильня с попытками привлечения к ней антиасадовских оппозиционеров разных мастей, то есть привычный вариант "сидеть у моря и ждать погоды" только ненамного замедлил бы наступление неминуемой катастрофы.

Или взять ту же Турцию, которая, по примеру своих натовских партнёров, тоже, как известно, попыталась было шантажировать Россию провокационным уничтожением её военного самолёта. Возмущение, протесты, требования принести извинения — словом, все привычные дипломатические методы — не сработали. И российская сторона вынуждена была прибегнуть к иному, уже "силовому" алгоритму действий, что сразу же принесло результат. Последовал ряд ударов по самым болезненным для турецкой экономики направлениям: туризму, строительству, экспорту сельскохозяйственной продукции… Почувствовав, что от этих мер режим теряет куда больше, чем предполагалось, турецкий президент пошёл на попятную.

Но с Турцией Россия разговаривает на равных, без особой боязни — как говорится, в полный рост. А с Западом — полусогнувшись, до сих пор посматривая на него снизу вверх, опасаясь его недовольства и протестов. Даже принятые Россией контрсанкции касаются второстепенных, малочувствительных для западной экономики сфер. Пострадали, в основном, фермеры, но к их периодическим протестам в западных странах давно уже привыкли. Сельскохозяйственные отрасли уже многие десятилетия играют в экономике высокоразвитых государств второстепенную роль. Не говоря уже о том, что значительная часть, казалось бы, запрещённой к ввозу в Россию сельскохозяйственной продукции поступает в нашу страну скрытно, по "серым" схемам. В своем нынешнем виде российские контрсанкции — это комариные укусы, которые легко и почти безболезненно переносятся теми, против кого были применены.