Газета Завтра 1219 (15 2017) - [16]

Постановление 1964 г., поручившее Королёву создание комплекса для высадки на Луну, было использовано им для создания прототипа посадочного марсианского корабля — второго важного элемента экспедиции на Марс.

В этот же период шла интенсивная разработка ракеты Н1, назначение которой было определено тем же постановлением: для выведения на околоземную орбиту тяжёлого межпланетного корабля массой 60-80 т. В 1964 г. ракета была существенно модернизирована под лунную программу. Стартовая масса увеличилась с 2200 до 2800 т. Пришлось форсировать двигатели. В 1969-1972 гг. были проведены лётные испытания 4-х ракет, которые подтвердили их высокие лётные характеристики, хотя пуски заканчивались аварийно из-за недостаточной отработки двигателей. К 1974 году все замечания по двигателям были устранены.

Однако эти главные страницы истории нашей космонавтики были изъяты в результате сознательно развёрнутой в космонавтике информационной войны. Некоторые разработчики, почувствовав интерес руководства к политическому эффекту космических полётов, стали предлагать свои программы, чтобы прославить Родину, а заодно — и себя в космонавтике. Их задачей было информационное воздействие на руководство с целью добиться решений в пользу своих личных замыслов.

Так появилось решение о создании ракеты "Протон", перечеркнувшее разработку однотипной экологически‑чистой ракеты Н11 у Королёва. Решение 1962 г. поручило разработку тяжёлых ракет, аналогичных ракете Н1, ещё двум главным конструкторам — Янгелю и Челомею. Решение 3 августа 1964 г. поручило облёт Луны Челомею. Инициированные Глушко и Челомеем (у Челомея работал сын Хрущёва), эти решения имели целью создать весомую конкуренцию Королёву в космонавтике. Решение о создании долговременных орбитальных станций было "пробито" в конце 1969 г. Чертоком, Легостаевым и другими сотрудниками предприятия, не горевшими желанием выполнять программу, уже предписанную постановлениями правительства. Они добились решения Устинова в свою пользу, представив ему за спиной у Мишина заведомо ложную информацию. Такие действия стали причиной долгосрочного конфликта некоторых заместителей с главным конструктором.

Почувствовав податливость главы государства и его окружения к воздействию ложной информации, зачинщики конфликта стали вынашивать более агрессивные планы. Глушко, отказавшись разрабатывать двигатели для Н1 по заданию Королёва, рассорился с ним и более десяти лет вёл информационную войну против ракеты Н1, доказывая, что она не может полететь с "гнилыми" двигателями Н.Д.Кузнецова. Но к 1974 году стало ясно, что успешный запуск Н1 с модернизированными двигателями неотвратим, а следовательно — Глушко может лишиться статуса главного двигателиста страны. Его сокровенный, сугубо личный замысел — не допустить намеченного на конец 1974 года запуска Н1 — зазвучал у высшего партийного руководства как информационная политическая доктрина: американцы уже гуляют по Луне, мы на весь мир объявили, что осваиваем Луну автоматами, устами генерального секретаря указан новый путь вместо межпланетного: "Создание орбитальных станций — магистральный путь освоения космоса", и ещё один неудачный запуск Н1 нам не нужен.

Но запретить запуск двух ракет, подготовленных к беспилотной экспедиции на Луну, при Мишине было невозможно — он бы не позволил уничтожить детище Королёва. Вопрос помогли решить несколько его заместителей, цели которых совпали с целями Глушко: уничтожить двигатели Кузнецова и создать свой самый мощный в мире двигатель, неизвестно зачем. Кто-то захотел обняться с американцами на орбите, кто-то захотел стать лидером на "магистральном пути" — бесконечных полётах на орбитальные станции. В своём доносе в ЦК они обвинили Мишина в снижении качества и надёжности изделий, которые должны были обеспечивать их подразделения, и предложили отстранить его от занимаемой должности. Как ведущий конструктор по лунному комплексу Л3 я шесть лет был подчинён непосредственно Мишину и утверждаю, что после смерти Королёва никто не справился бы с работой лучше Мишина. Его преимущество — он 20 лет подставлял плечо главному конструктору как его единственный первый заместитель и, наверное, был им не зря. Такого опыта не было ни у кого.

22 мая 1974 года Глушко занял место Мишина и своим единоличным решением запретил намеченный на конец 1974 года запуск комплекса Н1-Л3, подготовленного для осуществления беспилотной экспедиции на Луну. Вся материальная часть и документация по советской межпланетной и лунной программе, над реализацией которой 15 лет трудилась огромная кооперация, были уничтожены. Трудно представить, какими аргументами Глушко "убаюкал" Устинова и Брежнева, чтобы обосновать свои действия, аналог которым вряд ли существует в мире.

С середины 1970-х главной целью информационной войны, развязанной Глушко, было сокрытие самого факта существования советской межпланетной программы, уже наполовину реализованной, и представить её варварское уничтожение как результат "проигрыша лунной гонки" американцам, виновниками чего должны были стать покойный Королёв и здравствующие Мишин с Тихонравовым. О методах этой войны один из соратников Королёва и Глушко по РНИИ Леонид Душкин в своём обращении в ЦК КПСС, Президиум Академии наук и Министерство обороны в 1989 г. писал: "Глушко, пользуясь высокими титулами, званиями и вседозволенностью, стал осуществлять, под предлогом контроля научной достоверности и исторической правды, редактирование всех рукописей других авторов, затрагивающих вопросы истории ракетно-космической науки и техники. В этой роли он навязал авторам рукописей, имеющим свой взгляд на те или иные проблемы, свою тенденциозную точку зрения, решая за авторов рукописей, какие события надо толковать, кто и какое место в этих событиях должен занимать, какие симпатии и антипатии должен автор испытывать к кому-либо из деятелей ракетной науки и техники. Такое редактирование рукописей других авторов является фальсификацией истории ракетной техники" (А.В.Глушко "Первопроходцы ракетостроения", 2010).