Газета Завтра 1218 (14 2017) - [5]

И никакие правозащитники не бились в истерике, что не дают людям отпраздновать День Победы, что ветеранов не пускают, жестоко пресекая любые попытки ветеранов с орденами на груди прорваться через цепи.

Тогда либеральный кагал был уверен: они хозяева во всём навсегда. Их такая ситуация не коснётся. Да и против чего им было выступать? Что хотим, то и воротим. Вся власть — у них. Все законы пишут — они. Все деньги — у них. На израильском телевидении они хвастливо заявляют, что в их руках сосредоточены все финансы России. Всё нажито непосильным трудом! "Мы — власть, и мы — навсегда!" — главный либеральный посыл 90-х, 2000-х… И вдруг! Караул! А нас-то за что? Но вы же сами орали, что все митинги — только за чертой города. А вам в черте предлагали — Люблино и Сокольники. Не нравится?

А дети в протестном движении, аресты подростков — разве это новость? "39 лимоновцев из разных городов России Тверской суд признал виновными по статье 212 Уголовного кодекса РФ "Массовые беспорядки", приговорив их к различным срокам заключения — от 1,5 до 3,5 лет. 31 подсудимый получил условное наказание". Это цитаты из газет недавнего прошлого.

В чём была вина нацболов? Активисты НБП, среди которых были девушки и несовершеннолетние, зашли в административное здание, ничего не ломали и никого не трогали, а просто хотели передать послание кому-то из государственных мужей. Они вывесили свои флаги, растяжку, скандировали лозунги. Однако были заперты в одном из кабинетов, позже избиты и арестованы. У Лиры Гуськовой (Казань) — сотрясение мозга, у Владимира Линда (Санкт-Петербург) сломана нога. А позже Владимира Линда не освободили из-под стражи и не отпустили даже на похороны его отца.

Никакому движению не мешали, но в помещении в 20 метров квадратных умудрились устроить массовые беспорядки!

Навальный капризничает: где разрешено — не хотим! Это как насильники: женаты, а насилуют невинных девушек. Как стритрейсеры: им отводят места для гонок, но им не надо, чтобы было разрешено. Им надо быть в центре, чтобы на виду. Им не разрешали, а они плевали на всё: ничего не будет нам. Зато сопротивление стражам порядка — это безвизовый режим со свободным демократическим миром.

Что такое свобода и демократия — я знаю лучше многих. В новогодние каникулы поехала в Ленинград. Любимый город. Обожаемые улицы и проспекты. И вот иду мимо дворца Белосельских-Белозерских, где ныне Музей демократии имени Собчака, не к ночи будь помянут. Оттуда вываливают дети с родителями. Что там? Новогодняя ёлка. Я захотела посмотреть, как празднуют детские праздники в дворцовых интерьерах. Ну, и на демократию, сданную в музей, глянуть. Что это за экспонат? Приподнятое настроение. Поднимаюсь по лестнице, как законопослушный гражданин обращаюсь к охранникам: можно посмотреть на оформление зала, на утренник? Мимо туда-сюда снуют дети и взрослые, на которых эти три охранника не обращают никакого внимания. Мне — нет, нельзя. Я — почему? Вот люди идут. Почему мне нельзя? Им можно, вам — нет. Это уже вожжа под хвост: а почему? Разве у нас не равноправие, разве у нас не демократия и свобода?

— Нет, демократии у нас нет, — отвечает мне служитель Музея демократии имени Собчака. Полный Собчак! Слово за слово. Показываю удостоверение журналиста. Говорю, что я хотела бы написать и о музее, и о демократии, которой у нас нет, и о том, как проходят утренники.

Звонят кому-то, кто не берёт трубку. Потом звонят тому, кто трубку взял и даже вышел — сверхприятный пожилой человек советского воспитания, который, узнав, в чём дело, предложил пройти к нему в кабинет, раздеться, он меня проводит. Ведёт меня в зал, (бедновато оформленный, прямо сказать, на утренник во дворце никак не тянет). Вдруг нам навстречу молодой взвинченный мужик, налетает на моего сопровождающего с бранью: почему ведёт эту, кто разрешил. Большой нелюбитель разборок и проблем для кого бы то ни было, остановилась, вступила в разговор: почему нельзя посмотреть, что такого секретного в детском утреннике? Может быть, здесь детей насилуют, поэтому вы опасаетесь журналистов? Видимо, не об утреннике, а о том буду писать, что в Музее демократии Собчака заявляют, что у нас нет свободы, равноправия, демократии, и на этом основании шагу не дают ступить! Мне — пишите, что хотите, мы записи с видеокамер уберём, и вы не докажете, что здесь были! Во как! А тут — перекрывают центр столицы, лазят по фонарям и жалуются на несвободу!

Только после акции "это же дети" власти озаботились работой с молодёжью, воспитанием патриотизма. А какой патриотизм могло привить конъюнктурное движение "Нашим и вашим за копейку спляшем"? Безбашенных молокососов вполне взрослые дяди Якеменки (совершенно либеральной ориентации) выводили с мётлами и мешками для мусора идти за шествием ветеранов и подметать! То ли демонстрируя, что из пожилых людей песок сыплется, то ли, что старики — это мусор.

Есть такое местечко во Владимирской области — "Территория смыслов", где молодёжь активную собирают и какие-то сверхпатриотичные установки дают. Довелось побывать. Утро, молодёжь просыпается. На весь лагерь из громкоговорителей льётся музыка. Хорошо? Ещё бы! Фредди Меркьюри поёт "The Show Must Go On". Гомосексуалист, на английском! Воспитание молодёжи? Ещё какое! Чем не патриотизм для русской глубинки? У руководителей этой "территории" нет мозгов или они как раз есть?