Газета Завтра 1214 (10 2017) - [26]

Ведущих погрузили на корабль, отвезли на остров Пасхи, они сбежали все с корабля на берег, рассыпались по острову. Очень быстро одичали, превратились в дикарей и ждали, когда к острову приплывёт какой-нибудь корабль, чтобы им дарили бусы. Они были добрые, да и добродушные дикари. И действительно, когда приплывал корабль, они прибегали, обступали корабль, их фотографировали и дарили им бусы. И только когда приплывал корабль с Константином Ремчуковым, они все в страхе разбегались в дальние концы острова, потому что боялись, что он их съест.

«Чистка» наследием

«Чистка» наследием

Николай Гуляницкий

9 марта 2017 0

Реставрацию сегодня мало кто напрямую связывает со своей повседневной жизнью. Между тем именно реставраторы — хранители той среды, которая незаметно воспитывает в нас чувство, позволяющее разделять красоту — и пошлость, фальшивый блеск — и сияние истинного культурного сокровища. О том, почему реставрация должна стать неотъемлемой частью национальной экономики, о профессиональных откровениях и буднях войны за культурное наследие — в интервью с главным архитектором Центральных научно-реставрационных проектных мастерских (ЦНРПМ) Сергеем Куликовым.

"ЗАВТРА". Реставрацию многие считают профессией почти мистической: мастера реставрационного дела как будто открывают новые временные пространства, восстанавливая памятники. Вы согласны с таким мнением?

Сергей КУЛИКОВ. Думаю, это можно отнести практически к любой профессии: когда люди занимаются серьёзно, они открывают новые горизонты в себе, какую-то новую "ойкумену" в рамках своего мироздания. Что касается реставрации, то, с одной стороны, всё, что закрыто завесой времени, всегда вызывает некоторое уважение. Вроде бы ушло и ушло, и вдруг появляется человек, который способен разгадывать эти следы, шаги, мгновения, которые ушли. Может связать разорванную нить времени. С другой стороны, реставрация — это технология поиска, обобщения, принятия решений. Безусловно, здесь нужно и чутьё, и знание, и профессионализм.

"ЗАВТРА". А понимание собственной ответственности за сохранение наследия?

Сергей КУЛИКОВ. Безусловно, она необходима. На недавнем Всероссийском конгрессе молодых реставраторов говорил об этом участникам — можно вдохновиться до такой степени, что принять себя за некоего "медиума", который проходит через время и пространство и, разгадав загадку прошлого, готов творить в нынешнем времени. Но иллюзия его создания превращается в точку, в которой ты "царишь, как Бог", но не замечаешь, что разрываешь связь с прошлым. И из этой "точки" стартуешь в свой индивидуальный мирок. Если профессия таким образом будет индивидуализироваться, то она превратится в лоскутные мирки. Чтобы этого не допустить, профессиональная ответственность, о которой вы упомянули, должна присутствовать у каждого реставратора.

"ЗАВТРА". У современного потребителя бытует мнение, что реставрация — это "никому не нужно", потому что никак явно не влияет на "мою" жизнь. А власти, особенно в условиях скудных местных бюджетов, зачастую относятся к сохранению памятников как к спущенной сверху "общественной нагрузке". В чём, на ваш взгляд, заключается прагматизм реставрации в наши дни?

Сергей КУЛИКОВ. Это сложный вопрос. У нас есть понятие "комфорт жизни" или "комфорт окружающей среды". В Риме есть старые кварталы — там старые домики, кривое мощение улиц, в тавернах столики древние, потёртые. Но люди в них собираются, общаются, музыканты для них поют — и так каждый день. На этом выстраивается цепочка жизни, жизни в исторической среде. Но для них это не абстрактная среда, а сама жизнь. Она сохраняется во времени. Сохраняется, в том числе, за счёт реставрации.

Понимаете, перед реставрацией не стоит узкой, одиночной цели — давайте восстановим тот или этот памятник. Это площадка, которая на привлечении внимания к своей деятельности позволяет осознать: что у нас было, что есть, и что, исходя из всего выше перечисленного, будет? Как у нас воспитывается эстетическое чувство? На что оно "оглядывается", к чему глаз привыкает? Всё-таки хорошо, когда он привыкает к чему-то традиционному, хорошему — тогда человек готов эту жизнь продлевать. И это не та жизнь, которая каждый день рождается на передовице газет и на каждом закате умирает — такая жизнь не чувствует, что живёт в среде, пропитанной смыслами, традициями, преемственностью. Это как в семье: чем больше в ней представлено поколений, тем она более полная и, соответственно, более уверенно смотрит в будущее.

"ЗАВТРА". Представляется, что сейчас больше люди озабочены не преемственностью, а тем, чтобы, к примеру, машину приобрести…

Сергей КУЛИКОВ. Приобрести машину, вкусно питаться и тому подобное — это некий функционал жизни. Но когда мы вспоминаем о шикарном ресторане, который посетили когда-то, чаще вспоминаем не то, что именно мы там ели год или три года назад. Мы вспоминаем среду, в которой тогда оказались, придя в ресторан.

Любой избыток приводит к потере ориентиров. А реставрация возвращает тебя к сохранению культурного наследия в целом — не только памятника, а и пространства вокруг него. И это не только охранная территория — это и природа вокруг, и страна, где этот памятник находится. В этом есть элемент некоего прозрения — такого, о котором на конгрессе молодых реставраторов в Москве говорил Александр Проханов: когда тебя будто обухом кто-то по голове огрел — и тебе открываются глубокие смыслы.