Газета Завтра 1211 (7 2017) - [16]

Бытует мнение, что, чтобы стать генштабистом, нужно не меньше пяти лет повариться в котле под названием "Генеральный штаб". Я не был исключением. И для меня очень важным было наставничество опытных офицеров. С благодарностью вспоминаю полковников В.Запаренко, Ю.Южанина, М.Колпакова, их штабную науку от первого лица. Благодаря им я состоялся как старший офицер и руководитель.

" ЗАВТРА". Каким был Генеральный штаб во время вашей службы в нём?

Александр БУРУТИН. За семнадцать лет (с 1992 по 2010) я застал разные периоды состояния и развития Генерального штаба: от его сложной адаптации к условиям новой российской действительности — до объективного соответствия определению "мозг Вооружённых Сил". К сожалению, в последний период своей службы был свидетелем и того, как Генеральный штаб, в лице его начальника в первую очередь, теряет своё лицо и свободу мышления, подстраивается под окрики сверху и даже пытается обосновать некомпетентные указания.

Но в целом Генеральный штаб для меня всегда был священной горой, а Главное оперативное управление — её вершиной. У нас в семье о ГОУ говорили с придыханием.

Мой отец прослужил в ГШ 22 года, в основном в ГОУ (был период, когда он руководил Центральным командным пунктом Генерального штаба). Уволился в 1992 году, как я уже говорил, с должности первого заместителя начальника ГОУ.

Любопытно, что известные события августа 91-го его лично не сильно задели. Он в те памятные дни был в отпуске на Дальнем Востоке. Это может быть пусть косвенным, но ещё одним свидетельством, что ГКЧП не готовился заранее. Когда отец спешно вернулся в Москву, ГКЧП уже был ликвидирован. Поэтому чистки, которые впоследствии прошли в Генеральном штабе, его не коснулись.

Было уволено много сослуживцев отца, включая его личных друзей и начальников Д.Язова, В.Варенникова, Н.Денисова, к которым он относился с искренним уважением. Отец хотел сразу подать рапорт об увольнении, но новое руководство попросило остаться и какое-то время исполнять обязанности начальника ГОУ. Так служба продолжилась до мая 92-го года. Спустя три месяца началась моя служба в ГОУ.

Основная движущая сила в ГОУ — это начальник направления. Им, как правило, становился самый опытный и уважаемый офицер-интеллектуал. Начальник направления — самостоятельная фигура в структуре ГОУ. Никто не знает реального положения дел на порученном участке лучше начальника направления. Не случайно для выработки стратегических решений уровня министра обороны и начальника Генерального штаба по зоне ответственности того или иного направления первым заслушивают мнение его начальника. Очень жаль, что в 2009 году было принято решение упразднить генеральские звания начальников направлений ГОУ. Сегодня было бы справедливым вернуть право присваивать воинское звание генерал-майора рабочим лошадкам Генерального штаба — начальникам направлений.

При мне начальником первого направления первого управления ГОУ был генерал-майор А.Андронов, а начальником управления — генерал-лейтенант С.Орлов, оба профессионалы с большой буквы.

Мне повезло, что я застал в 90-е годы именно то легендарное ГОУ, которое сохранилось ещё с советского периода. Убежден: армия смогла пережить этот глубочайший кризис развала Советского Союза и Организации Варшавского Договора, сохранить свою боеспособность именно благодаря Генеральному штабу и школе, созданной им.

" ЗАВТРА". Но наступил день, когда вам пришлось уволиться. Это был осознанный уход или стечение обстоятельств?

Александр БУРУТИН. Так вышло, что я уходил из армии не один раз. В 2003 году я был назначен советником президента по вопросам военно-технической политики и был откомандирован из ВС в президентскую Администрацию с должности заместителя начальника первого управления ГОУ. Спустя несколько лет вышел указ, приостанавливающий систему откомандирования из ВС в различные федеральные органы власти. Мне нужно было принимать решение. И я тогда написал рапорт об увольнении из ВС и во время одного из докладов положил его Владимиру Владимировичу на стол. Помню некоторое удивление на лице верховного главнокомандующего: "Почему?". Я объяснил ситуацию: есть указ, который не оставляет мне иного выбора. Готов оставить службу, если необходимо, готов уволиться — на ваше решение. Президент оставил этот рапорт у себя, а через полгода предложил мне вернуться в Генеральный штаб на должность первого заместителя его начальника.

Тогда начальником был генерал-полковник Юрий Балуевский, мой бывший командир в Главном оперативном управлении. Мы были хорошо знакомы, так как на должности советника я постоянно контактировал с Генштабом. Наша совместная работа строилась вполне нормально.

Когда я вернулся в Генштаб, министром обороны был уже Анатолий Сердюков. Почти сразу столкнулся с тем, что процессы, которые происходят в армии по инициативе министра, не укладываются в моё представление о том, как должна проходить военная реформа и чем завершиться. Особенно остро я стал ощущать это после назначения начальником Генерального штаба генерала армии Макарова.

Этот период службы оставил в душе горький осадок. Для меня как для первого заместителя начальника ГШ самым тягостным было выполнение решений, которые расходились с моими собственными убеждениями. С одной стороны, испытывал благодарность к верховному главнокомандующему за оказанное доверие, но с другой стороны — стал непосредственным участником процессов, принять которые не мог. Дальше идти против совести я не стал и написал рапорт об увольнении.