Газета Завтра 1207 (3 2017) - [26]

В таком виде уже в Москве Александра Глебовича извлекли из баллона, и он предстал перед Синодом. Синод показал Невзорофу все его прегрешения от малых лет, когда он живьём съел божью коровку, зловредных юношеских увлечений, когда он потрошил живых хомячков, вплоть до зрелых лет, когда он, пользуясь слабостями доброй женщины Марины Королёвой, вошёл в безнравственную связь с её левым ухом, многократно пугал доверчивую женщину и, злоупотребляя её добротой, нанёс немалый вред отечеству. Синод приговорил Александра Глебовича Невзорофа к постригу и к ссылке в северный сибирский монастырь, где было много мошки. Невзороф взмолился не посылать его на север, где много мошки, ибо в детстве его укусила вошка, и с тех пор он очень боялся мошки. Синод вошёл в его положение, но, борясь в Александре Глебовиче Невзорофе не с ним самим, а с его грехами, принудил его изменить пол. Операцию по изменению пола решили поручить Юрию Кобаладзе, который в этом деле был большим умельцем. Операция прошла успешно, и в клинике Юрия Кобаладзе появилась новая пациентка Александра Глебовна. Позднее она приняла постриг и жила в одной из отдалённых северных обителей под именем монахини Лепрозории.

Родное лицо

Родное лицо

Сергей Небольсин

19 января 2017 0

сороковины Михаила Лобанова

Много раз и подолгу вглядываюсь в облик Михаила Петровича Лобанова — в тот, что на юношеском снимке военного времени. Вы видели его книгу "В сражении и любви"? Юноша, совсем юноша, уже больно поражённый войной — даже поражённый на всю жизнь.

У него была тяжкая боль ранения, но его страдание неотделимо и от ран России нашего времени. Чистота смертной муки.

"Выйдешь ли в поле куда,

Глянешь ли на воду синюю —

Мягкую русскую линию

В милом отыщешь всегда.

Скрипнет ли ночью крыльцо,

Сердцу ли вдруг захолонется —

Всё что-то милое вспомнится:..

Где ты, родное лицо?"

В его лице была и русская чистота — доброта, и русская мука — та, которую я многие годы в нём разгадывал, потому что он сам не исповедовался именно в ней, в личной; а что душа болела за наш народ, так об этом — всё, что им написано.

Однажды — уж не лет двадцать ли назад — я сидел рядом с ним в Союзе писателей России на Комсомольском проспекте. Он тогда последние дни проводил с другом, которому предстояло уехать в Америку — и, кажется, навсегда — к семье. И мы вместе пели из Фатьянова — "Горит свечи огарочек", про исстрадавшихся за войну в одиночестве русских девчат:

"А без ребят им кажется,

 Что месяц сажей мажется,

 А звёзды не горят…"

Вот боль за них, обездоленных войной русских людей, да и за весь обделённый народ, и окрашивала облик Михаила Петровича. Читайте книгу его воспоминаний — о сражении и любви. В ней вы найдёте выстраданное глубоким сыновним чувством к Родине и глубокой неприязнью к орде тех, кто эту Родину терзал и терзает до сих пор.

Ох, как многое напоминает о нём — от Рязанщины, где мы с ним бывали, до Союза писателей и Литературного института. А вид той "орды", которую он созерцал с содроганием, вызывает такое же чувство и у меня: оно, можно сказать, Михаилом Петровичем и завещано мне.

О, не жалею я о нашем знакомстве. Жалко одно: не всегда я вспоминал, что ему больно рукопожатие из-за фронтовой раны давних лет.

Сейчас — в душе и мысленно — целую я эту руку. И даже далёкое-далёкое — времён Аксаковых и Островского — напоминает о душе Лобанова. "На московских изогнутых улицах помереть, знать, судил мне Бог", — примерно так сказано у дорогого, милого Михаилу Петровичу человека, у Сергея Есенина. Так и у Лобанова вышло. А любой чисто русский вид где-то в глубине Родины напоминает о самом дорогом в нём и о том, что дорого каждому из близких Михаила Петровича.

Родное лицо; и глаза его светят мне даже издалека-издалека. Страдания не ожесточили его русской души.

Марево

Марево

Виктор Дёгтев

19 января 2017 0

о новом романе Александра Лыскова

"Медленный фокстрот в сельском клубе". Семейный роман. — М.: ИД "Сказочная дорога", 2016. — 376 стр., ил.

В "Медленном фокстроте…" мчится по пустынному шоссе в российской глубинке чёрный угловатый микроавтобус, по сходству со знаменитым чёрным квадратом названный "малевичем".

На вернисаже всякий увидит своё в рамке этого знаменитого чёрного квадрата — Александр Лысков поселил в нём своих героев и дал нам возможность прожить с ними бурное лето 2014 года.

Город, столица неуклонно, с каждым километром движения "малевича" во многом трагично сближаются с провинцией.

В салоне микроавтобуса — московская интеллигенция. За рулём — профессор Вячеслав Ильич Синцов, только что по реституции получивший в наследство в селе Окатово родовой особняк, шедевр деревянного зодчества XIX века. Осенённый идеей преодоления роковых в нашей истории различий между городом и деревней, он ищет способы сглаживания этих напряжений, в результате лишь усиливая их.

Начинается дачная жизнь. Оживает старая деревенская любовь энергичного профессора. Обнаруживается его взрослая дочь. В девушку влюбляется сын профессора.

В этом рискованном браке рождается его внучка — символ единства таких, казалось бы, на первый взгляд, непохожих семей, союз, замешанный на родственной крови, тесней которого не может быть. И хотя всё в романе завершается счастливо, ребёнок рождается вполне здоровым, но тревога не покидает.