Газета Завтра 1184 (32 2016) - [11]

"Стратегия" носит ярко выраженный технократический характер. Уже много лет приходится наблюдать следующий странный ритуал. Руководители высокого ранга говорят много прекрасных слов об огромном значении общественных и гуманитарных наук, о "мягкой силе", но до использования результатов, полученных в этих областях, дело не доходит. Например, среди двадцати семи "критических технологий" Минобра и восьми "приоритетных направлений" нет ни одного, которое бы имело отношение к человеку, а не к технике. Но ведь именно человек является и субъектом, и главной целью, и основной движущей силой научно-технологического развития, которой посвящена "Стратегия".

Наверно, стоит напомнить обращение президента РФ к Федеральному собранию 12.12.12. В нём в качестве главных проблем были обозначены демографическая и ценностная катастрофы, произошедшие в истории новой России. И большие вызовы состоят в том, чтобы ликвидировать или смягчить последствия этих ударов по нашей цивилизации, а совсем не в том, что мир будет развиваться, а не стоять на месте…

С другой стороны, это не первая "стратегия" и не последняя. За последние двадцать лет их было немало. С другой стороны, важно, чтобы перед нами была поставлена высокая планка, а не глухая стенка. И поэтому обратить внимание на тупиковый характер "Стратегии" необходимо.

Большие цели дают большие силы, малые не дают ничего.

Нет худа без добра!

Самое тревожное в российской науке в последние годы было связано с видимым равнодушием научного сообщества нашей страны и к своему будущему, и к науке России. По сути дела, всё, что нас ожидает, уже было сказано в 2011 г. Нынешний министр образования и науки Д.В. Ливанов и профессор М.С. Гельфанд в статье "Верните действенность науке" обо всём рассказали. И о том, что крайне желательно превращение Российской академии в клуб профессоров, и о том, что в стране достаточно оставить 1000 конкурентоспособных лабораторий, а остальное пустить в распыл, и о желательности всех посадить на гранты, а также об "обуниверситечивании" исследований.

В 2013 году эти грандиозные планы начали воплощаться в жизнь. Видимо, вдохновлённые романом Беляева "Голова профессора Доуэля", реформаторы организационно отрезали институты Академии от сообщества членов-корреспондентов и академиков. Когда я спрашивал на этом рубеже одного из уважаемых академиков, чем объясняется слабость и пассивность академического сообщества, неспособность и нежелание отстаивать свои интересы, то он мне объяснил: "Это такой бред и глупость, что к ним нельзя относиться всерьёз. Всё это, конечно, скоро отменят. Поэтому и силы на подобную суету тратить не стоит". Однако прошло уже три года и стало понятно, что все эти реформы всерьёз, а проект стратегии, о котором мы говорим, наглядно показал, что всё это надолго. В конце туннеля нет света. Карфаген… простите, Российская академия, должна быть разрушена!

И это удивительным образом подействовало на научное сообщество. Как в сказке: спящее царство проснулось, а его обитатели начали оглядываться вокруг и выяснять, где же они оказались. Одно дело — неказистое настоящее, и совсем другое — отсутствие будущего.

Более всего впечатляет единодушие большинства ученых. Недавно было создано сообщество профессоров Российской академии. Заместитель председателя координационного совета профессоров РАН, заведующий лабораторией ИКИ РАН А. Лутовинов характеризует "Стратегию…" в следующих словах: "Когда читаешь некоторые разделы документа, Манилов со своим хрустальным мостом представляется просто реалистом". Заместитель президента РАН В.В. Иванов говорит о "Стратегии..": "Главная проблема этого проекта заключается в том, что у авторов проекта "сбит прицел": не ясно, каким они видят развитие страны — как технологически независимой державы или как сателлита стран‑лидеров… Академию наук рассматривают как свадебного генерала. В проекте упомянуто, что она играет большую роль в развитии общества и участвует в формировании реестра экспертов. И больше ничего… Поэтому Российская академия наук дала отрицательный отзыв на проект Стратегии НТР". Из лидеров профсоюза работников РАН о том же говорит Е.Онищенко: "Рассматривая необходимый уровень финансирования фундаментальных исследований, следует обратиться к опыту развитых стран… Тройка лидеров по расходам на фундаментальную науку в отношении к ВВП — Швейцария (0,9%), Южная Корея (0,76%) и Исландия (0,65%). Россия с её 0,18% (в т.ч. 0,17% — из средств федерального бюджета) в относительно стабильном 2014 году отстаёт не только от наиболее развитых стран Европы — таких, как Франция (0,54%) или Нидерланды (0,56%), но и от Эстонии (0,37%), Словакии (0,31%), Словении (0,31%), Португалии (0,28%), Испании (0,27%), Венгрии (0,23%), Польши (0,23%). Даже Греция, находящаяся в состоянии тяжелейшего финансово-экономического кризиса, живущая в режиме жёсткой экономии, тратит на фундаментальные исследования 0,28% ВВП. Единственные две страны ОЭСР, которые уступают России по этому показателю, — это Чили (0,12%) и Мексика (0,11%)".

Однако наиболее важным и весомым представляется письмо президенту РФ, которое подписали более сотни ведущих российских учёных; в нём говорится: "Сейчас стало совершенно очевидным, что последние три года реформы фундаментальной науки в России не принесли никаких положительных результатов. К явно отрицательным её следствиям относятся: падение авторитета науки в обществе, а российской науки — в мире, полное разрушение системы управления наукой, демотивация и деморализация активно работающих учёных, новая волна научной эмиграции, особенно среди молодёжи, резкая активизация бюрократов и проходимцев от науки, подмена научных критериев оценки бессмысленной формалистикой, уменьшение доли качественных отечественных публикаций в мировой науке. В результате мы стоим на грани окончательной ликвидации конкурентоспособной научной отрасли — одной из традиционных опор российской государственности. Ситуация стала критической и требует принятия неотложных мер со стороны высшего руководства страны".