Газета Завтра 1179 (25 2016) - [7]

Давайте посмотрим на структуру нашего правительства. У нас есть Минфин. Минфин занимается налогами, Минфин занимается расходами. А кто у нас занимается реальной экономикой? Министерство экономического развития? Нет, Министерство экономического развития занимается только астрологическими делами. Улюкаев посвящает всё своё свободное и несвободное время рассуждениям о будущих ценах на рынке "чёрного золота". Министерство промышленности тоже не занимается реальной экономикой. Силуанов занимается распределениями и перераспределениями сжимающегося общественного продукта. У нас фактически нет людей, которые бы несли ответственность за провалы экономики.

Мы не используем резервы, которые имеем. Не только трудовые — финансовые тоже. Например, на протяжении многих лет идёт разговор о "деоффшоризации" экономики, ведь на оффшорных счетах находятся сотни миллиардов, если не триллионы долларов. Предположим, возвращение денег из оффшорных юрисдикций — достаточно сложная профессиональная операция, которой надо было заниматься все последние годы. Но не делается даже то, что можно сделать быстро и эффективно. Скажем, введение контроля или запрета на трансграничное движение капитала. Потому что у нас каждый месяц чистый отток капитала из страны составляет несколько миллиардов долларов. Капитал просто уходит, и это фактически те самые налоги, которые должны платить корпоративные налогоплательщики и физические лица. В России подоходный налог взимается по "плоской" ставке 13%. Такого нет, наверное, вообще нигде в мире. Во всех странах это дифференцированный налог, как правило, с использованием прогрессивной шкалы. А нам на протяжении многих лет утверждают, что если мы введём дифференцированную шкалу, то не сможем собирать налоги с богатеньких. Извините, если вы не можете этого делать, значит, вы расписываетесь в своей полной беспомощности. Государство обязано собирать налоги. Собственно, это основная функция государства. И расписываться в этом — просто неприлично.

Плюс к этому — международные резервы, которые почему-то находятся в управлении Центробанка, официально не отвечающего по обязательствам государства —это я цитирую федеральный закон о ЦБ. Точно так же, как наш ЦБ говорит: мы не можем запретить хождение доллара, потому что тогда возникнет "серый" и "чёрный" рынки иностранной валюты. Если вы не в состоянии решить этой задачи — значит, вы не соответствуете своей должности. И если вы уже допустили какие-то серьёзные нарушения закона и Конституции, то должны подвергаться не только административной ответственности, но и уголовной. Набиуллина, согласно ст. 75 Конституции РФ, обязана поддерживать устойчивость рубля. А нам впаривают, что плавающий волатильный рубль — это как раз то, что надо, это и есть "устойчивость рубля". Тогда либо вносите поправки в Конституцию РФ, либо применяйте санкции к руководителям ЦБ. Иначе получается, что у нас нет государства, а есть нечто, напоминающее колониальную администрацию, которая выполняет очень узкий круг функций, предписанных ей властями метрополии. Прежде всего, предписывается такая задача, как отслеживание ситуации в России и проведение "вербальных интервенций" — так называют разного рода болтовню, которая должна отвлекать людей от действительно ключевых вопросов общественной, социальной, экономической жизни.

Возможности у нас большие, даже уникальные, но они не реализуются. Поэтому есть все основания утверждать, что идёт полусознательное, а может быть — и вполне сознательное уничтожение России.

Турбулентность

Турбулентность

Алексей Анпилогов

Политика Геополитическое противостояние Путин

30 июня Владимир Путин принял участие в совещании послов и постоянных представителей РФ в иностранных государствах, где озвучил приоритетные направления российской внешней политики.

Из выступления президента следует, что Россия вступила в зону глобальной турбулентности. Было сказано, что сегодня наша страна по-прежнему остаётся силой, оказывающей влияние на мировые процессы, но влияния этого недостаточно даже для того, чтобы сохранить нынешний статус-кво на международной арене. Более того, она не в состоянии обеспечить статус-кво во внутренней политике и экономике.

То есть ситуация на всех фронтах будет ухудшаться, и задачей государства является только минимизация неизбежных потерь. Это весьма спорная концепция, поскольку она, при всей своей взвешенности и реализме, всё-таки ориентирует и общество, и государство на поражение.

Следствием этой установки является множество уже дежурных заявлений о том, что Россия будет работать с любым президентом США, что разрешение конфликта на Украине достижимо путём политических переговоров с киевской хунтой, совершившей государственный переворот, что террористическая угроза продолжает нарастать, хотя, казалось бы, на её устранение брошены все силы мирового сообщества. Или о том, что НАТО продолжает надвигаться на границы России, но нам нельзя поддаваться на провокации — практически повторение тезисов из сталинских выступлений конца 30-х годов прошлого века.

Хотя на официальном уровне постоянно утверждается, будто Российская Федерация не является наследницей Советского Союза, однако предвоенные аналогии, судя по всему, всерьёз тревожат и российское руководство, и российский дипломатический корпус, к которому обратился Путин. Достаточно эзоповым, но вполне внятным для дипломатов языком он констатировал неприятный факт того, что Россия шаг за шагом утрачивает важные для дальнейшего существования страны позиции на мировой арене. На фоне слов о главенствующей роли ООН и её Совета Безопасности было признано, что последний либо будет расширен, либо окажется пересмотрено право вето и так далее.