Газета Завтра 1169 (17 2016) - [49]

Путин производит в гвардейцы 400 тысяч военнослужащих. За что? За послушание? За почитание? За голосование? По меркам Великой Отечественной войны — это 7-8 общевойсковых армий. В конце войны в таком примерно составе воевал 4-й Украинский фронт.

В тексте законопроекта, как он представлен в интернете, многое вызывает недоумение, если выразиться с галантностью гвардейского офицера. Например: "Нац-гвардия может участвовать в ликвидации последствий природных и техногенных аварий". Может!.. Вот, мол, теперь закон разрешает. А кто может запретить и без закона помогать людям? Но, во-первых, прежде всего надо думать и заботиться не о последствиях, а о причинах аварий, о предотвращении их и о борьбе с ними. О том, что в таких случаях во всём мире привлекаются армия и разного рода военизированные организации, — это только для Дмитрия Медведева оказалось большой неожиданной новостью.

А это? "Представители нового органа могут проверять документы у подозрительных лиц". Во-первых, тот, кто "представителю" показался подозрительным, другому может показаться обожателем президента. Во-вторых, о каких документах речь? Ни в Конституции, ни в Уголовном кодексе, ни ещё где нет и не может быть требования, чтобы граждане России всегда имели при себе паспорт или другой аналогичный документ. И если на улице ко мне подходит неогвардеец и требует предъявить документ, а у меня его нет, что из этого следует — задержание? И это — демократия? Чтоб тебе, родимый, всю жизнь в такой демократии жить.

Читаем дальше: "Гвардейцы имеют право стрелять на поражение, если подверглись нападению с применением оружия, при побеге арестантов". Что за новость! Так было всегда. Формулировка "убит при попытке к бегству" известна с незапамятных времен. Что за нужда повторять это?

Но вот жутковатая новость: "В особых случаях служащим нацгвардии разрешат открывать огонь без предупреждения". Что за особые случаи? Кто определит их особость? Под неё можно подвести многое. Подвёл же царь Николай II 9 января 1905 года под такой случай многотысячную манифестацию обнищавших, голодных, измученных жителей Петербурга, шедших к нему, к батюшке, с его портретами и хоругвями за помощью и защитой от Дерипасок и Вексельбергов того времени. И генерал Толстой приказал: "Пли!". Кровавое воскресенье. На площади перед Зимним дворцом — больше тысячи убитых, в том числе старики и дети… А сколько подобных "особых случаев" находил Столыпин, которому поставили памятник? Кажется, больше семи тысяч. А Ленский расстрел? Там предупреждали рабочих? А разве забыть 4 октября 1993 года?.. Даже по признанию Ельцина — полторы тысячи убитых…

О Кровавом воскресенье как об "особом случае" невольно вспомнилось в связи с недавней выставкой Валентина Серова. Он, свидетель расстрела, написал тогда гневный цикл "1905 год", но на выставке не было его ни малейшего следа. Изъяли! Как можно-с! И вот, на выставке — портреты царей, роскошные дамы высшего света… А говорят, у нас цензуры нет. Для правды — ещё какая, включая классиков!

Дальше о законопроекте ещё страшней: "Гвардейцы могут привлекаться к выполнению задач с оружием в руках по прямому решению президента". По прямому — то есть безо всяких ордеров и прочих бумаг: на кого президент покажет пальцем, того надо и кокнуть? А как иначе это понимать? Между прочим, когда 4 октября 1993 года Ельцин приказал министру обороны Грачёву расстрелять Дом Советов, тому мало было указующего перста, он потребовал письменный приказ, и Ельцин дал приказ. Выходит, даже ельцинского уровня демократия — побоку…

И опять загадка: "В остальных случаях (кроме туманно-многозначных "особых" — В.Б.) гвардеец перед применением физической силы, спецсредств или оружия обязан сообщить, что он является военно-служащим нацгвардии". То есть обязан представиться: это, мол, я, царский любимец из корпуса бессмертных; если укокошу, не взыщите — служба такая.

А дальше пошёл черный юмор: "Национальной гвардии запрещается применять специальные средства в отношении женщин с видимыми признаками беременности". Во-первых, что такое "видимые признаки беременности"? А с невидимыми признаками, значит, не запрещается, можно палить. У некоторых женщин беременность незаметна до восьми месяцев. Тем паче, если дело происходит осенью или зимой, и женщина не в сарафане, а в пальто или в шубе. Во-вторых, беременная женщина может находиться в толпе, и "видимые признаки" для храброго гвардейца могут быть совершенно невидимы. Так не ввести ли для беременных женщин в обязательном порядке яркую форму одежды, допустим, оранжевую кофту, красные брюки и островерхий зеленый колпак с бубенцами? В-третьих, а в небеременных женщин можно стрелять? По тексту закона — безо всяких сомнений.

Юмор продолжается: "При пресечении массовых беспорядков нацгвардия имеет право применять боевую технику с последующим уведомлением прокурора". Дескать, уважаемый тов. Чайка, довожу до вашего сведения, что на прошлой неделе в результате применения пулемётов, вертолётов и танков при пресечении беспорядков мы ухлопали 257 человек, в том числе 165 небеременных женщин. Глава нацгвардии, генерал армии Виктор Золотов…"